Комбат. Остановить блицкриг! (сборник)

– Все, Витя, повоевали, уходим. Пока фрицы притормозили, самое время, иначе вообще без брони останемся. Так что давай, беги и… да они там что, совсем рехнулись?! Какого хрена?! – Вздрогнув от неожиданности, особист взглянул в направлении, куда глядел комбат. И тоже выматерился, правда, куда более заковыристо, чем его командир: один из лейтенантов не выдержал и решил поднять роту в контратаку. Ну да, все верно, прямого приказа, запрещающего подобное, Кобрин не отдавал – просто помыслить не мог, что кто-то решится на подобное безумие. Вот воодушевленный разгромом колонны ротный и решился. Проявил-таки ту самую дурную инициативу. Да твою же мать! Нужно их остановить, если следом и другие поднимутся, всем конец. И ведь что обидно, его вины в этом нет. Хорошо хоть позиции располагались всего в нескольких сотнях метров от КП, еще можно успеть остановить других, чтобы не повторили подобного идиотизма.

– Что делать, командир? – побледнев, осведомился контрразведчик деревянным голосом.

– Молиться, чтобы остальные следом не рыпнулись, – буркнул Сергей, хватая автомат, такой же, как у Зыкина, «ППД-40». Уже на бегу подхватил лежащую на бруствере каску, автоматически сдвинул в сторону мешающую кобуру. Что ж, похоже, вот он тренировку и провалил. Ну, да и хрен с ним, с тем «Тренажером»! Не он один допуск получал, и другие будут, поумнее. А он отсиживаться за спинами своих бойцов не намерен. В будущем в тылу не прятался, а здесь тем более не станет.

Взглянув на обалдевшего особиста, откровенно отвесившего челюсть, весело рявкнул, поправив каску:

– Младший лейтенант Зыкин, ну и чего застыл? За мной! Может, еще успеем притормозить дураков. А не успеем, так хоть подеремся напоследок. Бего-ом…

И первым выскочил из неглубокого окопчика, где располагались командный пункт и центр связи.

Поднявшаяся в атаку вторая рота успела пробежать не больше полутора сотен метров, прежде чем бойцов прижали к земле пулеметным огнем, за несколько секунд выкосив чуть ли не треть личного состава. «Ну, вот и ответ, собственно, – зло думал бегущий по полю комбат. Сзади гигантскими скачками несся Зыкин и орал что-то насчет опасности, немецких пулеметчиков и необходимости залечь. – В том-то и дело, что вторая. Куренок погиб вчера, его место занял один из взводных. Не сориентировался в обстановке, принял ошибочное решение, поднял людей. А фриц не идиот, сразу из оставшихся пулеметов причесал».

Поравнявшись с позициями первой роты, бойцы которой уже начали вставать, намереваясь поддержать атаку, выпустил над головой длинную, в половину магазина очередь и заорал, перекрывая выстрелы и грохот взрывов и срывая голос:

– Отходить, мать вашу за ногу! Запрещаю атаковать, всем отступать, согласно приказу! Передать по цепи – отступаем! Малыми группами, прикрывая друг друга! Выполнять!!! Под трибунал отдам, расстреляю! Отходим!

Красноармейцы провожали неожиданно появившегося на простреливаемой позиции комбата ошарашенными взглядами. Не ожидали. Да он и сам от себя не ожидал, если честно.

Откуда-то сбоку вывернулся лейтенант Степцов с круглыми, словно у совы, глазами, заорал в ответ:

– Тарщ капитан, куда вы, нельзя, убьют же! Ляжте, убьют! Да ляжте ж вы!

Кобрин хотел было выматериться в ответ, но лейтенант толкнул его в сторону, а сзади навалился Зыкин, опрокидывая на землю. Вовремя: буквально в полуметре ударила строчка пулеметной очереди, взлетели невысокие фонтанчики выдранной травы. Сорвавшаяся с головы каска – ремешок Сергей не затягивал, «СШ-40» – не навороченный шлем его бронекомплекта из будущего, если прилетит подарочек от противника, может и шею сломать – откатилась вперед и тут же дважды подпрыгнула, издав металлический звук.

Особист сполз с его спины, дернул за ремень портупеи и шумно задышал в ухо:

– Давай, Степаныч, двигай за мной. Вон воронка, метра три отсюда, там и укроемся.

– Какого…

– Ползи за мной, говорю.

Съехав следом за товарищем на дно неглубокой, едва уместились вдвоем, воронки, Кобрин длинно сплюнул. На зубах неприятно похрустывала невесть когда попавшая в рот пыль.

– Во, гляди, командир, как прилетело.

Сфокусировав взгляд, комбат с удивлением разглядел в руке товарища простреленную каску. Его собственную каску. И когда только успел прихватить, ее ж в сторону отбросило? Одно отверстие было аккуратным, просто круглая дырочка, окаймленная ободком отслоившейся краски, второе – продолговатая пробоина с загнутыми внутрь краями: пуля вошла под большим углом, но не срикошетировала. Выходные отверстия выглядели еще более впечатляюще. Да уж, окажись в этот момент внутри шлема его башка, сейчас уже остывал бы с разнесенной вдрызг черепушкой.

– Ладно. – Кобрин забрал у мамлея пробитую каску, надел на голову, с усмешкой подумав, что дважды снаряд в одну воронку не попадает. Чушь, разумеется, несусветная, даже самый слабенький тактический компьютер на раз-два докажет обратное, но многие отчего-то верят. – Спасибо, Витька, вовремя вы меня с лейтенантом притормозили. Но сейчас тормозить вредно для здоровья. Степцов жив?

– Живой, что ему сделается. К своим уполз.