Комедия положений, или Просто наша жизнь (сборник)

Дверь двадцать шестой квартиры отворила пожилая худенькая женщина.

– Мы – родители Володи Смирнова, – представился Александр Аркадьевич. – Могли бы мы войти?

– Да, пожалуйста, – радушно пригласила женщина.

Это и была сама Флюра Фатыховна, бабушка Нории.

Елена Юрьевна невольно окинула комнату беглым женским взглядом. Беспорядок резал глаза. «Словно при переезде, – подумалось ей. – Вечер, а смятая постель, будто, не убрана с утра. Лето, а сапоги зимние валяются на полу. И так пыльно везде!»

Флюра Фатыховна перехватила её взгляд и тихим голосом пояснила:

– Несчастье у нас – сын со снохой разводятся. Сноха в Израиль собралась. Вот, пока неустроенно. Я понемногу прибираю, когда могу. Да вы садитесь…

Супруги присели на диван.

– Вы знаете, что Нория хотела поехать к нам в Москву? – спросил Смирнов.

– Да, она, внученька моя, что-то говорила, – оживилась бабушка Нории. – Я несколько волнуюсь, не знаю, как лучше вам сказать… – начала Елена Юрьевна. Ей хотелось деликатнее рассказать о причинах своих тревог.

– А я-то как переживаю! – опередила её бабушка Нории. – Я ведь вашего молодого человека совсем не знаю. А Нория его каждый день нахваливает! Самый, говорит, лучший. Лишнего себе не позволяет. Уж больно он ей по душе, ваш Вова. Как хорошо, что вы пришли! Я вижу, вы люди приличные. У меня теперь гора с плеч. Она ведь у нас немного нервная, раздражительная. Да и что хотеть – в семье нелады. А с ним как-то успокаивается. Весёлая приходит. Может, всё к лучшему сладится…

Постепенно, по мере того, пока она сбивчиво говорила, обнажалась глубокая пропасть – разница взглядов на проблему. А разница эта состояла в том, что она как бы «за», а они как бы «против» дружбы детей. Она как бы рада, а они как бы нет. Флюра Фатыховна вдруг поняла это по лицам супругов Смирновых и осеклась.

– Извините, я что-то не то говорю? – растерялась она. – Вы уж простите, мы вообще-то люди деревенские, простые…

– Да ничего, – успокоил её Александр Аркадьевич. – Мы тоже не голубых кровей. Не в этом дело. Мы, видите ли, считаем, что детям нашим пока рановато гостить друг к другу ездить. Мы всё понимаем, порывы молодости, влюблённость и всё прочее, но сейчас важна учёба, будущность. И нам показалось, что ваша внучка проявляет большую активность, чем наш сын. Вам бы за ней присмотреть по-женски. Ещё раз прошу нас извинить.

Наконец, Флюра Фатыховна ясно осознала, что эти двое лощёных людей пришли не знакомиться, а предостеречь. Отвадить. Отлучить. Ей стало не по себе. У неё всё поплыло перед глазами. Зависла неловкая пауза. И в этой тишине вдруг раздались резкие слова:

– Так вам дочь моя не по душе? Пришли позорить её? За сыночка своего испугались?

В дверях стояла мать Нории. В напряжённом поле волнения никто не заметил, как она вошла в квартиру. А женщина уже несколько времени пребывала за их спинами и слушала, что говорит бабушке этот новоявленный москвич.

– Галия, зачем ты так? – попыталась остановить её свекровь и слабо замахала руками, словно отгоняя беду. – Не надо, не надо!

Но мать Нории распалилась ещё больше от этих её жалких, беззащитных движений.

– А как я должна? Они дочь мою позорят, а я должна улыбаться? Что, сами молодые не были? Не доверяете детям? Они бы разобрались, как им быть. Лезете, вмешиваетесь!

– Позвольте… – начал Александр Аркадьевич.

– Саша, прошу, не надо, – попросила его жена. – Пойдём.

– Леночка, прости, милая. Я объяснюсь. Да, были молодые, но не припомню такого случая, чтобы девушка сама напрашивалась ко мне и хамила моей матери. Лучше воспитывать надо свою дочь.

– Да успокойтесь, не нужен нам ваш сын! – с вызовом заявила мать Нории. – Мы мусульмане, между прочим. Нам и жених нашей веры нужен.

– Вот и отлично, – сказал Александр Аркадьевич, вставая. – Вот и ищите себе подходящего жениха. Мы вам не ко двору. Правда, не знал, что мусульманки так нынче эмансипированы. Всего доброго.