Комиссар «Марата», герой Севастополя

Командующий флотом направился на Кавказ — определить резервные места базирования кораблей, так как угроза Севастополю и кораблям с воздуха возрастала. Когда пришло сообщение о прорыве немецких войск в Крым, Елисеев и Кулаков вызвали на ФКП начальника отдела кадров флота Коновалова.

— Враг с часу на час может обрушиться на Севастополь. ^{note 49}

А у нас сил очень мало. Где Приморская армия, где 7-я бригада, мы не знаем. Связи с ними нет. Наш оборонительный рубеж оголен. Военный совет ставит перед нами задачу: срочно формировать новые части и подразделения, вооружать и отправлять их на передний край. Откуда брать людей, как расставлять их — решайте сами, — говорил начальнику отдела кадров начальник штаба флота И. Д. Елисеев.

Дивизионный комиссар Кулаков встал и твердо, без сомнения распорядился:

— Военный совет разрешает брать краснофлотцев, старшин, комсостав отовсюду, где они не связаны непосредственно с боевыми действиями. Разрешаем брать людей с надводных кораблей, подводных лодок, из штабов. Главное — преградить путь врагу. Сколачивайте как можно больше батальонов, рот и отправляйте их на фронт.

29 октября Севастополь был объявлен на осадном положении. Противник быстро продвигался, обходя Приморскую армию с запада. Обе наши армии отступали: 51-я — к Керчи, Приморская — к Севастополю.

В те строгие, решающие дни частыми были встречи Николая Михайловича с комендантом береговой обороны главной базы Петром Алексеевичем Моргуновым. Опытный артиллерист, спокойный, немногословный человек, он командовал сухопутными войсками до прибытия И. Е. Петрова, внес неоценимый вклад в оборону города. 30 октября Моргунов находился в кабинете Кулакова, докладывал о ходе подготовки Севастополя к боям. Вдруг послышались глухие отдаленные залпы, почти сразу зазвонил телефон. Командир 1-го отдельного артдивизиона подполковник К. В. Радовский доложил, что 54-я батарея лейтенанта Заики открыла огонь по колонне противника. Моргунов посмотрел на часы. Было 16 часов 35 минут. Так начиналась героическая оборона Севастополя.

Позже Николай Михайлович поинтересовался, кто первым скомандовал: «Залп!» и принял на себя вражеский удар.

^{note 50}

Лейтенант И. И. Заика — отличный артиллерист, любитель истории, часто рассказывал матросам об обороне Севастополя 1854–1855 годов. На вопрос батарейцев: «Не родственник ли вы Федору Заике — герою первой обороны?» — ответил: «Не знаю, но горжусь им и светлого имени его не посрамлю».

Слова командира не разошлись с делом. Когда было замечено движение колонны танков и машин, последовала его команда: «Залп!» Это был поистине мастерский огневой налет. Остановились танки. Взрывались следовавшие в колонне бензовозы, горели автомашины.

Разгромив врага, батарея прекратила огонь и даже не была обнаружена. Заика собрал личный состав, предупредил, что у них нет пехотного прикрытия. Краснофлотцы, не занятые непосредственно у орудий, вышли в окопы впереди батареи. На следующее утро враг снова двинулся к Севастополю. Трое суток шла неравная борьба. Лишь когда все орудия оказались разбитыми, многие воины погибли, Заика дал последнюю радиограмму и уничтожил рацию. Оставшаяся группа бойцов отважно билась в окружении, а затем сумела прорваться к своим.

1200 выпущенных снарядов, мужество и боевое мастерство моряков батареи были первым заслоном на прямом пути к главной базе. За трое суток батарея уничтожила 16 танков и 7 автомашин с пехотой. За стойкость и мужество в тех боях командир батареи И. И. Заика и ее военком С. П. Муляр были награждены орденом Красного Знамени.

31 октября Елисеев, Кулаков, Азаров собрали руководителей соединений, сообщили о тяжелой обстановке, потребовали обеспечить стойкость всех бойцов в обороне. Было принято решение вывести все крупные корабли на Кавказ.

Утром 1 ноября на главную базу флота приехал И. В. Рогов. После беседы они вместе с Кулаковым вышли с ФКП на берег Южной бухты. Начался налет вражеской авиации.

^{note 51}

Многие самолеты пикировали и бросали бомбы на маскировочную сетку — в то место, где еще вчера стоял линкор «Парижская коммуна». Николай Михайлович засмеялся. Сказались, должно быть, нервное перенапряжение, бессонные ночи. Рогов, не видя вокруг ничего смешного, с недоумением смотрел на члена Военного совета.

— Вот если бы мы на месте оставили линкор, — пояснил Кулаков, — было бы не до смеха.

На подступах к городу шли ожесточенные бои. 2 ноября с Кавказа возвратился Октябрьский. Совместно с Кулаковым он одобрил подготовленное работниками политуправления обращение Военного совета флота к защитникам Севастополя. На другой день оно было опубликовано в газете «Красный черноморец». Напомнив о славных революционных и боевых традициях флота, обращение призывало: «Ни шагу назад. Каждый боец, командир и политработник должен драться с врагом до последней капли крови, до последнего дыхания…» На митингах и собраниях моряки поклялись до конца отстаивать город русской морской славы Севастополь.