Коммунизм

В 1934 году, после прихода Гитлера к власти, Сталин распорядился о полном пересмотре партийной линии по вопросу о русском патриотизме. Осуждаемая прежде любовь к отечеству стала активно поощряться, а преподавание истории, которое в соответствии с доброй марксистской традицией до тех пор основное внимание уделяло классовой борьбе, стало на первый план выводить достижения России в делах войны и мира. Ко времени смерти Сталина советский коммунизм растворился в русском национализме: своим престижем режим, мол, был обязан победе во второй мировой войне и последующим успехам, лидерству в создании межконтинентальных ракет и в космических программах, обретению Советским Союзом статуса великой мировой державы, равной Соединенным Штатам Америки. И поныне испытываемая русскими тоска по Советскому Союзу проистекает не из любви к его внутреннему строю — то есть к коммунизму, — но почти исключительно из воспоминаний о том, как приятно было сознавать, что другие уважают твою страну и побаиваются ее.

Здесь самое время задаться вопросом, была ли двадцатипятилетняя диктатура Сталина естественным, то есть неизбежным, следствием режима, установленного Лениным, или случайностью, позволившей психопату воспользоваться революцией. В Сталине, несомненно, просматривались признаки клинической паранойи, мании величия и садизма; позже это подтвердили некоторые из его ближайших сотрудников. Однако следует иметь в виду, что он наследовал Ленину не посредством дворцового переворота, а методично, шаг за шагом, поддерживаемый самой партией. Он был ее выбором. Историки, утверждающие, что миссия Ленина должна была быть передана Троцкому или Бухарину, игнорируют тот факт, что, симпатизируя обоим, Ленин не видел в них достойных преемников. Деспотическая власть, которой пользовался Сталин, была вручена ему Лениным. Именно Ленин ввел массовый террор со взятием заложников и концентрационными лагерями, именно он рассматривал закон и суд как «воплощение и легитимизацию» террора, именно он утвердил Статьи 57 и 58 уголовного кодекса со множеством подпунктов, которые использовал Сталин для уничтожения и тюремного заключения миллионов невинных граждан. Именно Ленин заставил партию принять резолюцию, запрещавшую «фракционность», что позволило Сталину избавляться от всякого с ним не согласного, как от «уклониста». Личная диктатура была принадлежностью системы, созданной Лениным, хотя он лично предпочитал действовать в более коллегиальной манере. От слов «Партия всегда права» очень малая дистанция до утверждения, что «Вождь партии всегда прав». А как только этот принцип укореняется, вопрос о том, какими методами будет осуществляться авторитарное руководство, зависит только от обстоятельств.

Вячеслав Молотов служил Ленину и Сталину на самых ответственных постах дольше, чем любой другой большевик. Когда в старости его спросили, кто из двоих был более «суровым», он без колебаний ответил: «Конечно, Ленин… Помню, как он упрекал Сталина в мягкотелости и либерализме»[26]. И это должно положить конец мифу, который распространяли сначала Троцкий, а потом Хрущев, будто сталинизм означал отказ от ленинизма.

Вторую мировую войну развязала Германия, намереваясь взять реванш за поражение 1918 года и покорить Европу. Однако Советский Союз, исходя из собственных соображений, содействовал агрессивным планам Гитлера и подстрекал его, а потому несет значительную долю ответственности за эту самую страшную из войн.

Провал попыток разжечь революцию в Европе, завершившихся катастрофической польской кампанией, убедил советское руководство в том, что надежды на распространение коммунистических порядков луче всего связывать с новой мировой войной. В январе 1925 года Сталин говорил: «Борьба, конфликты и войны между нашими врагами — это… наш величайший союзник»… Они, «безусловно, являются величайшей поддержкой нашей власти и нашей революции». Ссылаясь на неизбежность нового мирового конфликта, он зловеще добавлял: «Но если война начнется, то нам не придется сидеть сложа руки, — нам придется выступить, но выступить последними. И мы выступим для того, чтобы бросить решающую гирю на чашу весов…»[27].

Следуя этим соображениям, Советский Союз с начала 1920-х и до 1933 года тайно сотрудничал с немецкими военными, содействуя преодолению ими ограничений, наложенных Версальским договором, запрещавшим либо резко ограничивавшим производство Германией танков, самолетов, подводных лодок и отравляющих газов. Москва разрешила немцам производить и испытывать это оружие на своей территории, а немцы, в свою очередь, приглашали офицеров Красной армии на курсы генерального штаба, где разрабатывалась стратегия и тактика блицкрига. (В области военно-морского флота Советский Союз также активно сотрудничал с фашистской Италией.)