Компас черного капитана

Однако папа и сам справился со старым механизмом. Недаром в Айскипе, их родном городе, его уважали и боялись за недюжинную силу.

— Рустам, ты готов? — крикнул Эван. Обмотанный вокруг головы теплый вязаный шарф чуть заглушил его голос. Изо рта вырвалось облачко пара.

Его старший сын едва заметно кивнул. Он стоял на носу, и якорь давно уже был нацелен на лед.

Щелкнула, распрямляясь, стальная дуга. Застучала по металлической обшивке разматывающаяся цепь, а где-то внизу в лед вонзился стальной шип. Почти сразу же захрустел ворот, наматывающий на себя грубые железные звенья. Рустам вслед за отцом выпустил и натянул носовой якорь. А дальше они вместе, поразительно схожие своей косматостью и неповоротливостью с белыми медведями, вбили в лед боковые якоря. Теперь, если налетит вьюга, ледоход устоит под ударами снежных кулаков. Впрочем, судя по спокойному небу, хоть и затянутому унылыми облаками, погода сегодня должна быть на стороне собирателей.

Но, к сожалению, это значит, что на равнину могут выйти ледяные волки. Фарри с опаской покосился на гряду, радуясь, что отец не видит его испуганного лица из-за защитной маски. Мерзких хищников, размером ярда три в холке и покрытых серебристой шерстью, Фарри побаивался. Говорят, что в их зубах живет истинный холод. И кого укусит такое чудовище — тот вскоре превратится в ледяную глыбу. Одну из тысяч раскиданных отсюда и до самого Южного Круга.

Фарри пошевелился, прогоняя страх. Выскочит тварь — и пусть выскакивает. Отец и брат защитят, если что. Никто его не укусит!

Эван ан Лавани тем временем закрепил цепь, хлопнул отороченными мехом рукавицами, согреваясь, и отколупнул промерзшую крышку пульта, закрепленного на стене.

— Ну, Фарриан, начинай, — сказал отец и нажал на черную обшарпанную кнопку, глуша двигатель. Низкое гудение из-под палубы тут же затихло, и наступила белая тишина, нарушаемая лишь свистом ветра. Недалекая гряда вдруг показалась Фарри самым неуютным местом на свете.

Эван скинул с плеча самострел, украшенный серебром, положил его на сгиб локтя и принялся оглядывать слепящий снегом горизонт. Проворчал что-то насчет погоды и поднял повыше меховой воротник. За фасетчатыми очками было не видно, куда отец смотрит, но Фарри был уверен — взгляд его то и дело возвращается к гряде, отрезавшей людей от зарослей черноуса. Широкоплечий и молчаливый Рустам, так похожий на папу, тоже поглядывал на торосы, но от него не веяло обеспокоенностью, как от отца.

Старший брат родился в снегах и ничего не боялся. Даже Темного Бога не почитал. Так про него говорили в деревне, и Фарри в это верил. Могучий Рустам никогда не ходил на службу их шамана. Брат вообще предпочитал не делать лишних движений. Он всегда был спокойным, уверенным и надежным, как древний ледник.

Голодные волки или же снежные львы, возможно, прячущиеся за грядой, — не могли испугать Русти. И за Фарри он, казалось, тоже не беспокоился. Очень хотелось думать, что это благодаря вере в младшего брата, а не из-за равнодушия к его судьбе.

— Фарриан, — сказал отец. Он всегда его называл полным именем. — На гребне задержись, оглядись. Если услышишь рог — мигом возвращайся. Понял меня, Фарриан?

Он нервничал. Он всегда нервничал, когда кто-то из сыновей уходил к черноусу. Эван очень любил своих детей и любви этой не скрывал. Будь его воля, он бы и сам пошел, но Светлый Бог наказал людям — только невинная душа может расколоть броню черноуса и не повредить стебля.

Раньше на охоту выходил Русти, но в прошлом году он нашел себе жену, и Фарри был уверен, что брат сделал это специально — лишь бы больше не ходить к зарослям.

— Ты меня понял? — повторил папа.

Фарри кивнул и ступил на металлическую лестницу, идущую вдоль правого борта. Ступенька загудела под его тяжестью, а холодный ветер неожиданно швырнул в спину колючий снег. Фарри вцепился в поручни, удержавшись на ногах, и перевел дыхание. Чуть не свалился!

Когда он спрыгнул на лед, первым делом поправил сшитую из шкур ледяных волков куртку. Она почти задралась, пока он спускался, и стылый ветер вот-вот мог проникнуть внутрь, под одежду. Покрыть кожу противными мурашками, добраться до промокших от волнения подмышек. Но обошлось.

Фарри натянул шапку на глаза, чувствуя, как злится мороз, и зашагал к гряде. Под ногами неприятно скрипел серый снег, принесенный ветром из Южного Круга. Фарри старался дышать очень медленно и носом. Заматываться в шарф ему не хотелось. Он предчувствовал, как ткань мигом покроется льдом от дыхания и быстренько превратит тепло в морозную корку. Лучше немного потерпеть, а потом отогреться в кают-компании ледохода.

Щеки покалывало от холода, но ничего. Это ненадолго.

Если, конечно, он не встретится с волками…

Рука Фарри потянулась к топорику, заткнутому за пояс. Светлобог, отец не одобрит никчемной бравады. Сейчас, пока он не доберется до зарослей, лучше озаботиться грядой и найти путь между вставшими на дыбы льдинами, а не хвататься за увесистое оружие. Топорик еще пригодится, когда Фарри дойдет до запертых во льду черных усов.