Компенсация

«Итак, ладьёры. Они похожи на нас. И внешне и по мышлению. Насчет физиологии пока данных нет. Голыми я их не видела. А провести полномасштабные исследования не представляется возможным. Но необходимо учитывать, что наличие одних и тех же внешних признаков не говорит о внутреннем сходстве. С каждым днем у меня возникает все больше вопросов. Например, к чему они стремятся? Пока в непосредственной близости я имею возможность изучать только один объект, и на первый взгляд, большинство его поступков продиктовано познавательным интересом, но даже в этом он отстраненно – холоден. Эмоциональный пофигист. Он делает то, что должен! Хотя нет, не только… Например, он всячески старается облегчить мое существование. Но я не понимаю его мотивов. Это его представления о моем удобстве? Его желание сделать мне хорошо? Или некие культурные особенности, касающиеся уважения забредших в твой дом гостей? Да, на корабле я гостья, а не пленница. Разговоров о выкупе, отработке, да и вообще о том, что я что-то должна – нет. Но изучать меня будут. Надеюсь, такие же как Дьён. Пока он довольно корректен. Интересно, все ли ладьёры такие адекватные и хладнокровные? Или это вообще дань традициям? Татуировка на запястье. Возникает ощущение, что это не единственный подобный элемент их культуры. Может, стоит спросить о его верованиях? Но если честно, я боюсь. Боюсь разочароваться. В наших книгах по истории развития цивилизаций всегда четко писали, что традиции и условности – свойство первобытных племен, которые пытаются упорядочить свою жизнь, не рискуя полагаться на себя, и создавая видимость безопасности. Туда же относятся и верования. А если я у него спрошу и выяснится, что ладьёры поклоняются какой-нибудь мудрейшей голубой черепахе, тогда что? Нет, к таким ответам я пока не готова. Пусть все идет своим чередом. Может, именно поэтому я и не задаю вопросов, на которые нужно отвечать длинно и развернуто. Я не знаю, насколько то, с чем я столкнусь, будет соответствовать земной культуре и моим представлениям о правильности. Пока могу уверенно судить только о трудовой деятельности ладьёра(ов), что же касается досуга, то тут тоже одни вопросы. Несколько раз я неожиданно нарушала одиночество объекта. Ничего необычного, точнее выходящего за рамки повседневной необычности, я не заметила. Единственное, пару раз я замечала, что он взволнован. Но его умение контролировать эмоции когда-нибудь сослужит ему плохую службу. Он просто взорвется и вспыхнет сверхновой ярости на весь ближайший космос!

Ему не интересно, что о нем думаю я. Он не задает вопросов о моих впечатлениях. Я не могу понять этого ладьёра, наверное, он для меня в принципе слишком сложный… Можно было бы перенаправить свои усилия на что-то другое, но наблюдение затрудняет отсутствие объектов…»

* * *

«Ему неинтересно, что о нем думаю я…» С этим Дьён был бы готов поспорить. После того как Катя уснула, он дожидался первичных показаний приборов и от нечего делать снова залез в ее отчет. Он видел, как она с утра что-то писала, пока он пытался проснуться и включиться в работу.

Да, Дьён хотел свежих впечатлений, нового взгляда на ладьёров и на него в частности. Но такого он точно не ожидал. Естественно ни какой научной систематизации в отчете и не было. Дьён бы его даже назвал по – другому, например, личные записи или дневник. Но читать от этого было еще интереснее. Эмоциональные забавно сформулированные впечатления – очень ценный материал! Тем более Катя тоже нашла, чем озадачить Дьёна. Он не знал слова «пофигист». Пришлось поднимать русскую лингвистическую базу и искать там. Ладьёр был почти уверен, что слово не несет сильной смысловой нагрузки, поскольку является сленговым. Но тем любопытнее было узнать, что же конкретно о нем думает Катя. Отчет Дьёна умилил, а над последний фразой он хохотал как сумасшедший.

«Наблюдение затрудняет отсутствие объектов». И решил ее тоже в своих отчетах использовать…

Перед выходом из гиперпространства Дьён еще раз проверил все системы и опять задумался о том, как же его встретят. Гиперпространственного передатчика на космокатере не было, поэтому о судьбе экспедиции на Ладьё никто не знал. Последний доклад Ихарошу ушел с «Эльщу» сразу после боя с эшатами. Тогда же Талин получила разрешение на то, чтобы задержаться в Солнечной системе «в связи с дополнительными трудностями…», – как она это сформулировала…