Компенсация

«Надеюсь, что Дьён…» Катя, хоть и была на него обижена за то, что он лишил ее возможности полюбоваться на планету при посадке, невольно к нему тянулась. «От него, по крайней мере, понятно, чего ожидать…» Ладьёры ее настораживали. Ладжос с ассистентом постоянно в ее присутствии переглядывались так, что ей становилось неуютно. Да и в обстановке самой палаты не было ничего романтического. Никаких кружевных балдахинов, ярких красок, и рельефных лютиков на стенах как, например, на корабле. По кораблю она скучала, хотя так и не узнала, как он называется. «Надо будет потом спросить. Или самой его как-нибудь назвать…» От скуки она даже начала придумывать названия, но в голову лезла всякая чушь. А отвлечься было нечем. Планшет остался в каюте, а читать что-нибудь другое Ладжос запретил, хотя Катя и так сомневалась, что поймет ладьёрскую письменность. Впрочем ничего другого тоже по углам не валялось. Ни книг, ни периодики. Даже экранов в комнате не было.

– Учитывая ваш анамнез, я вообще порекомендовал бы длительную психологическую реабилитацию и строгие ограничения по усвоению новой информации. Теоретически можно было бы организовать долговременную изоляцию… – Ладжос задумчиво потер подбородок. Катя озадаченно сжалась на стуле. «Чего такого ему Дьён про меня наговорил? Впрочем, чего удивляться. Я что серьезно ждала, что они будут встречать меня цветами и песнями, беседовать со мной на философские темы и делиться знаниями?!»

– Я думаю, не стоит, – осторожно произнесла она, и решила всю дорогу притворяться спокойной и хладнокровной. – Мы, земляне, очень эмоционально стабильные.

* * *

– Почему ты не использовал мобилизатор?

Дьён пожал плечами. Последние полчаса он чувствовал себя импульсивным идиотом. Вопросы Ихароша вызывали слишком живую реакцию. Дьён понимал справедливость этих вопросов, и снова переживал свою беспомощность.

– Талин ограничила доступ на сутки. Я не смог. Сначала… А потом рассудил, что этого не требуется. Ибо тогда жертва была бы бессмысленной. Нельзя было гарантировать мое выживание в тех условиях.

Дьён понимал, что Ихарош его прощупывает и пытается понять, насколько профессионально он себя вел. «Хорошо, что Ихарош объективен. Если бы тут был отец…» От этой мысли Дьён поморщился.

– Ходорат соберется завтра. Я набросаю план и подготовлю заключение. Но чудес не жди. Гьёзо…

– Я понимаю.

– Потом доложишь о перспективах, продолжил Ихарош. – Где она сейчас?

– У Ладжоса.

– Хорошо. Надолго?

– Сейчас пойду забирать.

– Охрана нужна? – Дьёну даже показалось, что Ихарош шутит, но тот был предельно серьезен.

– Нет, естественно.

– Ну, как знаешь. Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.

Дьён, уходя от Ихароша, не выглядел довольным. «По отчету комментариев не последовало. Он задал мне только вопросы, касающиеся текущей ситуации. Значит, обо всем остальном говорить придется на Ходорате». Дьён получил временную передышку, но его это не обрадовало. Ихарош любил Талин и дружил с Зилардом, и то, что он обошел в разговоре тему их гибели, означало, что версии Дьёна он не доверяет. «Если так пойдет дальше, то мне еще придется доказывать существование землян. Хорошо, что здесь есть Катя».

– Я ее запугал, – довольно сообщил ему Ладжос в медлабе.

– Зачем? – поинтересовался Дьён, которому после разговора с Ихарошем вообще мало чего хотелось.

– Она слишком нервно реагирует на упоминания о тебе. Постоянно дергается. Не знает как себя вести. А так я ей четко обозначил, кто хороший, кто плохой. И тебе она теперь доверяет!

– Непонятно только почему. – спокойно сказал Дьён, но в голосе проскользнули довольные нотки. Объединять слова «Катя» и «доверие» было приятно.

– Ситуационный иррационализм. – Ладжос повернул к нему монитор. – А теперь по существу. Кое – что я сделать успел. Сабо с Анталем, коенчно, проделали колоссальную работу. Но на «Эльщу» не было специального оборудования. Эти земляне не сильно отличаются от нас. А при разблокировке возможности мозга существенно возрастают. На нашем языке она говорит прекрасно, хотя я так и не понял, почему ты так криво урезал версию?

– Времени не было. Пришлось использовать существующие наработки.

Ладжос улыбнулся.

– А я давно говорю, что модели устарели.

– Ладно. Где она?

– Лаборатория 14, – Ладжос поднялся вслед за Дьёном. – я там все более – менее значимое замаскировал.

– И на что это теперь похоже?

– Сейчас все увидишь.

* * *

Катя сидела на кушетке, скрестив ноги, и пыталась медитировать, когда дверь открылась, и в комнату вошли Дьён и Ладжос.

– Ты превзошел себя, – сказал Дьён, оглядываясь. В комнате находился только стол, стул и кушетка. – Где вся мебель, оборудование, и самое главное, где окна?

– Да, – встрепенулась Катя, – мне тоже хотелось бы узнать, где окна. Особенно если они тут есть.

Ладжос приосанился и довольно улыбнулся.

– Раз Катю привезли в регенераторе без сознания, то я не стал брать на себя ответственность. Я ведь не знаю, позволено ли ей рассматривать нашу планету. Про землян мы так мало знаем…