Конец Антропоцена

Разбор полетов

Через семь часов после того, как группа, находившаяся на минус первом этаже была поднята наверх вместе с имуществом и оборудованием, началась самая бюрократическая работа: отделение жителей коттеджного поселка от гостей, опись всего поднятого имущества, составление поименного списка всех постоянно проживающих на территории «Лесной Розы». И еще много чего.

Всех людей разделили по группам. В одну входили все дети, которые проживали в «Лесной Розе». После проверки их матерей, группы мам с детьми были размещены в большом зале, в одном из пяти больших домов. В другой дом были переведены после проверки все люди пенсионного возраста. Следующий этап разделил женщин без детей и мужчин. Соответственно, мужская и женская группы были разведены по разным домам. И последняя, пятая, группа находилась в доме Юрия. Семь человек были размещены полностью связанными в разных комнатах дома. Усыпляя инъекцией снотворного, их относили на минус первый или минус второй этажи – для допросов. Выводили же из этого состояния также инъекцией, но уже с обратным действием.

У Арины была четкая инструкция: потратить время ожидания группы подкрепления с пользой. А именно: провести первичные допросы так, чтобы суметь выявить хотя бы одного нестабильного члена группы диверсантов – чтобы, когда этих людей доставят в штаб для основного этапа допросов, у дознавателей уже были бы зацепки.

Арина прекрасно понимала, что, скорее всего, в штабе этих людей будут пытать. Но каких-то особенных эмоций данный факт у нее не вызывал, поскольку она прекрасно понимала, что данные люди – враги. Они проникли на территорию РФ для совершения деструктивных и подрывных действий. А от этих действий напрямую могли зависеть не только жизни Арининых бойцов, но и многих других… членов ее семьи, например.

Арина просто отогнала от себя мысли о пытках. Тем более, что из приграничных районов фронта не раз доходили слухи о том, что, когда оборона прорывалась и на территорию заходил противник, для жителей целых деревень и сел очень часто это оканчивалось уничтожением поселения и их самих.

Арина спустилась на минус первый этаж. Более всего интересующий ее человек сейчас был именно здесь.

Она вышла из лифта и прислушалась. От комнаты лифт отделял лишь небольшой шкаф с необходимой провизией, который любезно был поставлен Юрием на случай таких вот непредвиденных обстоятельств. Незаметно выглянув из-за импровизированной перегородки, Арина задержалась там на некоторое время. Наблюдала за допросом, который проводили два ее подчиненных. К стулу, который стоял почти в центре комнаты, был крепко-накрепко примотан молодой, немного худощавый человек. Он был невероятно красив. Слегка вьющиеся крупными завитками бело-золотые волосы нависали над высоким лбом. Виски и затылок были выбриты. Пронзительного глубокого темно-голубого цвета глаза обрамляли светлые, очень длинные ресницы. Густые красивые брови юноши были сильно нахмурены. Одна из бровей то и дело высокомерно подпрыгивала вверх, отчего лицо юноши приобретало довольно суровый вид. В меру пухлые губы также кривились, да и все лицо время от времени искажала гримаса презрения. Он с брезгливостью смотрел на офицеров, которые находились перед ним и задавали свои вопросы. Юноша был весьма эмоционален и несдержан на язык. Он неистово осыпал офицеров бранью. Несмотря на внешнюю худощавость, молодой человек был очень неплохо физически развит. Арина скользнула взглядом по футболке, обратила отдельное внимание на крепкие бицепсы с ярко выраженными венами, которые надувались, делаясь хорошо видимыми при каждом всплеске эмоций. Затем Арина оглядела юношу целиком. Отметила мимоходом, как замечательно сочетается футболка допрашиваемого с брюками военного образца песочного цвета, которые были на нем теперь. Было очевидно, что молодой человек относился к своей внешности исключительно неравнодушно.

Арина подошла ближе и сделала офицерам знак. Оба отошли в сторону. Арина придвинула стул и села напротив юноши. Не слишком близко, но и так, чтобы он смог ее и услышать, и разглядеть. Она положила локти на ноги, нешироко их расставив, и не отрываясь смотрела в глаза юноше. Так Арина просидела минут десять. Она изучала его лицо, слушала прерывистое дыхание, наблюдала за его нервозностью, которая возрастала с каждой минутой ее молчания. Наконец, он отвел глаза. В следующую секунду, повернувшись к ней, он попытался что-то сказать, но, увидев наглую ухмылку Арины, плюнул себе под ноги и раздосадованно заорал:

– Хорошо, хорошо! Переглядела! Довольна?

Арина, продолжая все также ухмыляться, встала и направилась к лифту. Подойдя к его дверям, она звонко щёлкнула пальцами обеих рук. К ней тотчас же подбежали два офицера. Скрытая перегородкой от основного пространства комнаты, где находился юноша, Арина как можно громче сказала, чтобы тот обязательно услышал:

– Этого в расход. Он ничего не знает. Меньше народа – меньше проблем с транспортировкой. Оставим троих.

И с этими словами Арина нажала на кнопку лифта.