Конец начала (ЛП)

   - Могла бы, только у нас тут нет никаких подземелий, да и никто не станет исполнять мой приказ, если бы я оказалась такой дурой, что и в самом деле решилась бы его отдать. Детали, детали.

   Она снова рассмеялась, на этот раз чуть тише.

   Гэнда тоже засмеялся, удивившись собственному поведению.

   - Ваше величество, - вновь поклонился он. Эти его слова означали намного больше, чем всё сказанное прежде в адрес королевы-марионетки. Он с удивлением для себя отметил, что рассказал ей о потопленных в проливе между Кауаи и Оаху транспортниках.

   - Ах, вот в чём дело, - сказала королева Синтия, и Гэнда понял, что она уже в курсе.

   Словно в подтверждение этого, она продолжила:

   - Об этом говорят во всём Гонолулу, а может и на всём Оаху. Если хотите, можете продолжать играть в тайны, но люди видят дым.

   Она наклонилась вперед. Этот жест у неё не вышел игривым, ведь игривым было всё её поведение. Она вела себя так, словно общалась со старым другом.

   - Или тайной является то, что вас тревожит, и вы не можете об этом говорить?

   -Хаи, - успел ответить Гэнда, прежде чем сказать: "Не ваше дело".

   Однако следом он осознал, что это не помогло.

   - Нет, не так всё плохо, - произнес коммандер и принялся подыскивать правильные слова. Не только по тому, что его английский был очень плох, а ещё и потому, что старался быть крайне точным в выражениях.

   - Ваше величество, дела идут не так хорошо, как бы мы того хотели. Это хонто - верно. Однако мы воюем. Во время войны дела практически никогда не идут так, как хочется. Понимаете?

   - О, да. Я не ребенок, коммандер.

   Гэнда вновь поклонился, не позволяя себе говорить. Синтия Лаануи могла быть кем угодно, но не ребенком. Летнее платье в цветочек не оставляло в этом никаких сомнений.

   Когда Гэнда выпрямился, королева снова шмыгнула носом. Затем её лицо превратилось в вежливую маску, не выражавшую никаких эмоций. "Она знает, о чём я думаю". Эта мысль встревожила Гэнду. Ему совершенно не хотелось, чтобы кто-то из японских коллег - не говоря уж, о гайдзинах

* - мог подобным образом читать его мысли.

   Он как-то посещал офицерский бордель на Отель-стрит. Как и большинство его соотечественников, Гэнда относился к подобным вопросам намного проще, чем американцы. А что ещё ему оставалось делать вдали от дома? И всё же, лечь в койку со шлюхой - это одно. Но лечь с женщиной, которой ты интересен, как человек - это совсем другое.

   А каково это - лечь с королевой?

   "Глупости. Бред", - подумал коммандер. Королева Синтия Лаануи просто проявляет вежливость. Если она ведет себя дружелюбно, это значит, что она просто хочет поговорить... разве нет?

   Королева сказала:

   - Спасибо, что поговорили со мной.

   Какое-то время она помолчала, убеждаясь, что Гэнда её понял, затем продолжила:

   - Пожалуйста, держите меня в курсе насчёт того, что творится вокруг. Так для всех нас будет лучше.

   - Вы так считаете?

   В голосе Гэнды звучало столько мрачности и сомнения, что больше и быть не могло, даже если бы он неделю над этим тренировался. Королева Синтия рассмеялась, отчего его вопрос стал звучать ещё мрачнее.

   - Я не Мата Хари*, коммандер, - сказала она. - Я не намерена соблазнять вас ради ваших же тайн.

   Она склонила голову набок.

   - Или стоит попробовать?

   "И как мне на это отвечать?" - судорожно думал Гэнда. Он снова поклонился. Так было безопаснее, вежливее (для коммандера, практически, на уровне рефлекса) и дало время поразмыслить. Найдя правильные слова, он решил, что так будет правильнее:

   - Как ваше величество пожелает.

   На этот раз королева Синтия засмеялась, запрокинув голову.

   - Это говорит ровно об одном, коммандер, - сказала она совершенно серьезным тоном. - Вы никогда не были королём.

   - Нет, ваше величество, не был, - ответил тот и вылетел из дворца Иолани быстрее, чем американский флот удирал с Гавайев около года назад.

   Кензо и Хироси Такахаси вели "Осима-мару" из залива Кевало самостоятельно. Отец снова выступал по радио. Его речь долетала до Японии и распространялась по всему миру. Больше всего на свете Кензо хотел, чтобы он молчал.

   Но чего бы молодой человек ни хотел, желаемого он не обретет.

   - Отцу нравится популярность, - горько произнес он.

   Кензо стоял за штурвалом, а брат правил парусами. Потом они пойдут и продадут рыбу. Но сейчас управление. К настоящему моменту, они уже прекрасно научились управлять сампаном в море, хотя ещё недавно, когда топлива на Оаху стало не хватать даже рыбакам, никто из них не умел управлять парусной лодкой. "Обучение с полным погружением" - подумал Кензо. О таком развитии событий отец явно не думал, останься он в префектуре Ямагути.

   Брат лишь пожал плечами.

   - Отец сам сделал свой выбор. Мы сделали свой. Мне кажется, сейчас он выглядит получше.

   Ещё одним их выбором было разговаривать по-английски. Многие из ровесников отца тоже говорили на нём довольно бегло, но сам Хиро Такахаси говорил только по-японски. По-английски он понимал только "да", "нет", "пожалуйста", да несколько ругательств. За исключением восклицания "Господи боже!", да ещё пары подобных выражений, он английского не знал.