Конец Пиона

Он сразу заметил, как рука немца скользнула в карман пальто.

– Просто хотел проверить тебя и узнать, на кого ты все же работаешь?

– И что же? Что дала вам проверка? – спросил его Александр, отлично понимая, какой глупый вопрос он задает.

Мужчина, следовавший за ним, подошел к нему чуть ли не вплотную. Сейчас Тарасов лихорадочно думал, кто из них наиболее опасен. Незнакомец вынул из кармана руку, в которой был зажат пистолет. Видимо, Хейг поручил убрать Александра именно ему.

Сухо щелкнул выстрел. Мужчина согнулся пополам и упал лицом в снег: Александр стрелял прямо из кармана телогрейки, не вынимая руки. Лейтенант выхватил пистолет и направил его на Тарасова. Выстрела не последовало: пистолет дал осечку.

– Стоять! Буду стрелять! – раздалось за спиной у Александра.

Он обернулся и увидел воинский патруль, который бежал к ним со всех ног. Он посмотрел по сторонам, но немец словно растворился в темноте. В следующую секунду Тарасов бросился в первую попавшуюся подворотню и, не разбирая дороги, устремился к забору. Он легко перепрыгнул через него и, не останавливаясь, побежал вдоль улицы.

***

Рано утром в дверь дома, в котором жил Тарасов, кто-то громко постучал. Достав пистолет из-под подушки, Александр подошел к окну. Отодвинув в сторону занавеску, он посмотрел на улицу: около двери стоял капитан Дронов. Он сунул пистолет в карман телогрейки и направился в сени. Открыв дверь, он пропустил капитана в комнату.

– Здравствуй, – поздоровался с ним капитан. – Что случилось? Ты успокойся и расскажи все по порядку.

Тарасов подробно рассказал ему о встрече с Хейгом.

– Зачем же ты пошел на встречу со мной, если заметил за собой «хвост»? – спросил его Дронов. – Ты понимаешь, что провалил нашу операцию?

– Я думал, что мне удалось от них оторваться, да и информация, как я считал, была особо важной.

Капитан улыбнулся уголками губ. Лицо его было сосредоточенным и, как показалось Александру, недовольным. Он и сам хорошо понимал, что пренебрежение правилами разведки привело к его расшифровке.

– Значит, лейтенанту Хейгу все же удалось раскрыть тебя? Это плохо, Тарасов, очень плохо.

– Я и сам понимаю, что это плохо. Как я попался на его крючок, не знаю.

– Значит, это ты стрелял ночью? – спросил его чекист.

– Да. Я хотел убить и немца, но мне помешал военный патруль.

Они замолчали. Первым прервал молчание Дронов.

– Я вынужден вывести тебя из разработки группы Пиона. Ты должен вместе с семьей временно уехать из города. Думаю, что это ненадолго, недели на две, не более.

– Но, товарищ капитан, я ведь один знаю их в лицо – Ворона, Мустафу. Как же вы без меня?

– Это приказ, Тарасов, – жестко произнес тот. – В отношении жены я сам договорюсь с ее руководством. Надеюсь, до вечера ты управишься.

Он встал со стула и, надев шапку, направился к двери.

– Товарищ капитан! Но мне некуда ехать. Мы с женой сироты, у нас нет на стороне родни.

Дронов остановился и посмотрел на него.

– Знакомые есть?

– Есть, – коротко ответил Александр.

– Вот и хорошо. Перебирайтесь временно к ним. Как устроитесь, адрес сообщите по телефону. И прошу вас, не появляйтесь в городе. Это мой приказ.

Капитан вышел из дома и направился к ожидавшей его автомашине.

***

Пион сидел около Зои и нежно гладил ее исхудавшую от болезни руку. Иногда он бросал взгляд на стоявшего рядом с ним Мустафу, словно не замечая злых огоньков в его глазах.

– Оставь нас, – приказал Пион Мустафе.

Тот вышел на кухню и, достав из кармана брюк папиросы, закурил. До него долетали какие-то обрывки слов, но он к ним не прислушивался.

– Мустафа! – позвал его Пион. – Где радиостанция? Ты куда ее дел?

– Спрятал в надежном месте. После ранения Зои хранить ее дома было небезопасно.

– Привези ее сегодня. Мне нужен эфир, – приказал Пион.

– Но из дома вести передачу опасно! НКВД засечет точку выхода и накроет этот адрес.

– Ты не понял, что я тебе приказал? Мне нужна связь.

Мустафа посмотрел на Зою в надежде, что она поддержит его в этом небольшом споре, но она молчала.

– Хорошо, я привезу рацию, – тихо произнес он.

– Вот это передашь Хозяину, – сказал Пион и сунул Зое в руку небольшой клочок бумаги.

– Хорошо, я постараюсь, – произнесла она.

Пион встал и, не прощаясь, направился к двери. На глазах у Зои появились слезы. Она невольно вспомнила время, когда они были близки, когда он был, не только внимателен к ней, но и ласков. Сейчас их разделяла невидимая пропасть, которая с каждой секундой становилась все шире и шире.

– Больше ничего не хочешь мне сказать? – обратилась она к нему.

Он остановился и посмотрел на нее. Взгляд его был настолько холодным, что без всяких слов было ясно, что говорить он не намерен.

– Сейчас не до любезностей. Придет время… – он не договорил и вышел из комнаты.

Когда за ним захлопнулась дверь, в комнату вошел Мустафа. Он посмотрел на Зою и сразу все понял. Он подошел к вешалке и стал одеваться.

– Ты надолго? – спросила она его.

– Ты мне не жена, чтобы я перед тобой отчитывался, – грубо ответил он. – Оказывается, вот где собака зарыта, а я-то думал…