Конец радуг

Томми посмотрел вперед. Фары у машины включены. Дорога — крутая и узкая, с остатками асфальтового покрытия — такие бывают в Восточном округе или на коротких участках у побережья — остаток заброшенного пути. Машина то и дело тормозила, переезжая глубокие темные рытвины. Кусты задевали кузов. А впереди Томми увидел человека, стоящего посреди дороги. Машина остановилась в пяти ярдах от… от молодой женщины.

— Уступите дорогу, уступите дорогу!

Машина повторяла эти слова вновь и вновь, пытаясь объехать женщину то слева, то справа.

Женщина прыгала из стороны в сторону, преграждая путь. Она что-то кричала и размахивала солидным рюкзаком.

Автомобиль попятился на несколько футов, и Томми услышал тихое жужжание конденсатора, готовящегося к чему-то решительному. Колеса повернулись на несколько градусов — и женщина снова прыгнула, загородив путь. Лицо ее освещали фары. Красивое азиатское лицо… Если добавить к нему лет тридцать, получалось смутное воспоминание о фотографии из противного времени рубежа веков, из статьи в сборнике «Безопасные вычислительные среды». Вот уж кого он не ожидал увидеть в игре «Встань на пути танка на площади Тяньаньмэнь».

Фары погасли, машина рванулась вперед. Тут же сработали тормоза, и автомобиль наполовину съехал в кювет. Прозвучал приглушенный взрыв — конденсатор сам себя пережег, наверное. Дверцы по обе стороны со щелчком распахнулись, и Томми наполовину вывалился на свежий ночной воздух.

— Как вы, профессор Паркер? — прозвучат прямо за ним голос Карлоса.

— Не сдох еще.

На дороге послышались шаги, вспыхнул фонарь в маленькой руке, и женщина громко сказала:

— Это Уинстон Блаунт и Карлос Ривера, и… — уже более нормальным тоном, — …Томас Паркер. Вы, наверное, меня не знаете, доктор Паркер, но я восхищена вашей работой.

На это Томми не нашел ответа.

— Дайте нам проехать, — потребовал Уинстон. — Это срочно!

Его прервал звук колес — но не от другой машины. И голос из темноты спросил:

— Где Мири? Где Роберт?

— Они остались внутри, — сказал Карлос. — Они пытаются помешать… мы боимся, что кто-то захватил управление лабораториями.

Взвыли моторы. Это было инвалидное кресло, а на нем — кто-то съежившийся в комок. Но голос звучал сильно и с раздражением.

— Черт побери, охрана лабораторий не дала бы этого сделать!

— Может быть, и нет. — Уинни говорил, будто жевал битое стекло. — Нам кажется, что кто-то… взломал охрану. Мы вызвали 911. И тут вы вмешиваетесь.

Он показал на машину, неподвижно уткнувшуюся в кювет. Томми посмотрел на темный легковой автомобиль.

— Нет, — сказал он. — Это липа. Пожалуйста… позвоните 911.

Инвалидное кресло подъехало ближе.

— Я пытаюсь! Но тут какая-то мертвая зона. Надо спуститься с холма, найти что-то, за что зацепиться, понять.

— Dui! — сказал Карлос. Он все оглядывался по сторонам, как оглядываются дети, когда пропадает их собеседник.

Грозная доктор Сянь повела фонариком, и свет с тенями метнулись возле нее. Странно. Какое-то в ней ощущалось… колебание? Доктор С. Сянь была одним из истинных Плохих Парней прошлой эпохи, или, по крайней мере, одной из тех, кто сделал возможными режимы Плохих Парней. А по виду никогда не скажешь. Она притушила свет и секунду постояла молча.

— Я… я не думаю, что это местная мертвая зона.

— А что же еще! — возмутился Уинни. — Я в носимых, и ничего не вижу, кроме реала. Надо выбраться на фривей, или хотя бы туда, откуда фривей виден.

Теперь Томми припомнил, что говорила внучка Гу. Может быть, местные узлы обмануты. Но у Сянь была другая теория:

— Я хочу сказать, что мертвая зона не только здесь. Прислушайтесь.

— Да ничего я не слышу… а!

Были слышны только какие-то тихие звуки — может быть насекомые. Из-за холмов доносились едва различимые крики. Ладно, это там отвлекающий маневр кружков веры. Еще что? А, странно звучал фривей: не постоянный пульсирующий звук колес по дороге, а лишь едва слышный, умирающий вздох. С таким Томми никогда не сталкивался, но знал, как это бывает.

— Отключение по отказу, — сказал он.

— Повсюду? Полная остановка? — В голосе Карлоса нарастал ужас.

— Ага…

Боль в груди у Томми пошла крешендо. Эй, дайте хотя бы дожить, чтобы узнать, что это!

Голос с кресла произнес:

— Пусть даже мы не можем дать знать, но кто-нибудь заметит.

— Может, и нет, — просипел Томми.

Если отключение масштабное и нестабильное, похожее на стихийное бедствие, это значит, что под землей действительно происходит что-то серьезное.

— И мы ничего не можем сделать? — спросил Уинстон.

— Может, и нет. — Сянь эхом повторила слова Томми, но голосом задумчивым, далеким. Посветила фонариком на рюкзак. — Я тут хорошо развлеклась на уроках труда. Сейчас можно делать такие интересные штуки.

— Ага. И все они строго подчиняются закону, — сумел выговоритьТомми.

С. Сянь тихо рассмеялась.

— Этот факт можно обернуть против них, особенно если участники не знают общей картины.

Многие из друзей Томми говорили такие вещи — в основном в порядке пустого трепа. Но сейчас это говорила С. Сянь.