Конец российской монархии

Вследствие слабой отечественной промышленности рабочего вопроса в России почти не существовало. Во всяком случае, вопрос этот не приобретал у нас столь острой формы, как на Западе. Тем не менее с каждым годом рабочий класс численно возрастал, и особенно быстро это возрастание пошло в период мировой войны. С точки зрения оппозиционности надо отметить, что класс этот являлся всегда наиболее организованным и, руководимый русской социал-демократической партией, служил цитаделью революционных настроений; при этом из него самого вышло немало активных революционных деятелей.

Значение настроений рабочего класса усиливалось теми обстоятельствами, что, во-первых, рабочие группировались по небольшому числу промышленных пунктов, где они составляли уже заметный процент; во-вторых, что их руками производилась весьма заметная часть ежегодного национального дохода; и, в-третьих, что с ними установилась известного рода солидарность в действиях со стороны служащих по транспорту, в торговле и в других учреждениях общественного значения.

Эти последние категории служилого люда были также объединены в союзы, и их стачки и забастовки всегда грозили стране серьезными последствиями.

Что касается русского крестьянства, составлявшего главную массу населения в России, то здесь необходимо вспомнить, что до шестидесятых годов XIX столетия крестьяне находились в тяжелой личной и хозяйственной зависимости от государства или от помещиков, смотря чью землю они обрабатывали. Прежде вся частновладельческая земля принадлежала дворянам-помещикам, которые за обработку земли обязаны были заботиться о крестьянах, к этой земле прикрепленных. Права помещиков были очень обширны, хотя и не определялись точно законом, место которого заменяло предание, обычай, а часто и собственная воля помещика — владельца земли.

Русское крестьянство издавна боролось против такого бесправия. Достаточно вспомнить общественные движения Болотникова, Разина и Пугачева, в период коих недовольные народные элементы объединялись в борьбе против господствующих порядков и привилегированных сословий. Немало в то время было вырезано помещиков и богатых купцов. Но и к середине XIX столетия волнения не стихли. Они особенно разрослись в период неудачной для России Крымской войны, уже тогда выявившей бессилие государства.

Памятным Манифестом императора Александра II, изданным 19 февраля 1861 г., крестьяне были освобождены от крепостной зависимости с предоставлением им за определенные повинности или выкупную плату земли для обеспечения, как говорилось в манифесте, «быта их и исполнения обязанностей их перед правительством»[82].

Но увы! При определении размера земельного обеспечения была допущена несправедливость, сразу создавшая малоземелье и тяжелым бременем легшая на хозяйственную жизнь освобожденных крестьян. Кроме того, на протяжении большей части Европейской России земля выделялась в собственность не каждой крестьянской семьи в отдельности, а целого общества (общины), которое передавало эту землю по участкам во временное владение крестьян. Очевидно, что из-за естественного прироста населения, увеличения налогов и сковывавшего влияния общинного землевладения положение главной массы населения крестьян становилось с каждым годом все труднее. Земельная нужда становилась все острее, и крестьянство продолжало жить неспокойной жизнью.

К тому же крестьяне в своем представлении считали себя глубоко обиженными произведенной реформой, ибо часть земли, которую они раньше, при крепостной зависимости, обрабатывали сами, почему и считали себя с нею слитыми, осталась после реформы в руках прежних их владельцев — помещиков.

«Мы ваши, земля же наша» — так формулировали они еще в период крепостничества свои отношения к помещику и его угодьям.

«Земельный вопрос, — писал граф Л. Н. Толстой в 1911 г. по случаю 50-летия крестьянской реформы, — дошел в настоящее время до той степени зрелости, до которой доходил вопрос крепостного права 50 лет тому назад».

Конечно, ни дополнительной прирезкой помещичьей земли, ни даже полным отчуждением ее в пользу крестьян нельзя было разрешить чрезвычайно сложной аграрной проблемы в России, но без этой меры едва ли могло быть достигнуто успокоение крестьянских масс.

Вопрос этот перестал быть вопросом только экономическим, он перешел в область политическую, и на нем легко было играть всем тем, для коих государственная смута являлась желательной.

К тому же согласно реформе 19 февраля крестьяне, выходя из крепостной зависимости, должны были получить не только имущественные, но и личные права свободных, полноправных граждан. Но этого не случилось, и крестьянство до последнего времени оставалось на положении совершенно обособленного и урезанного в своих правах сословия.

Мечта о воле и земле, таким образом, осуществлена не была или была осуществлена не полностью; сохранилась поэтому и почва для дальнейшего недовольства.