Конец Смуты

Хотя в Белой, как раньше в Ржеве, пришлось оставить один из казачьих полков в качестве гарнизона, силы мои за счет подоспевшего мекленбургского полка и перешедших на мою сторону наемников меньше не стали. Отпраздновав победу, я не мешкая двинул войско к Смоленску, рассчитывая соединиться там с Черкасским. Смоленск – цель нынешней кампании, и взятие его будет означать победу, а затянувшаяся, не дай бог, осада неминуемо приведет к поражению. Мы все ближе к врагу и идем теперь все вместе. Разве что Михальский со своей хоругвью и оставшимися казаками рыщет вокруг нас, разведывая обстановку. На ночь мы окружаем себя стеной обозов, а днем медленно, но верно движемся к цели своего путешествия. К царским возам присоединились и два фургона моего Фридриха. Обычно он управляет одним из них, а рядом с ним сидит Лизхен, к которой старик быстро привязался. Управлять вторым Шемякин усадил одного из слуг, и теперь тому частенько достается за нерадивость.

Ехать со скоростью пешехода мне невмоготу, и я постоянно объезжаю свою маленькую армию, стремясь везде побывать и все увидеть собственными глазами. Проезжая мимо обоза, я постоянно натыкаюсь на старого Фрица и сидящую рядом с ним Лизу, и улыбаюсь им. Старик и девушка улыбаются мне в ответ, а мне частенько кажется, что рядом с ним сидит не Лизхен, а Марта. Фридрих, возможно, сам того не желая, заставил меня вспомнить дочь бургомистра, когда-то бросившую все ради заезжего принца. И в редкие минуты отдыха я думаю о том, как ей живется вдали от меня и родных, с маленькой дочкой на руках. Матушка, конечно, обещала позаботиться о них, да и сам я не раз посылал различные подарки им, но это довольно слабое утешение. Слава богу, отдых выдается не часто. Войска неуклонно движутся вперед и в них постоянно что-то происходит. Разумеется, командиры с большинством проблем прекрасно справляются сами, но я требую, чтобы меня держали в курсе. Дни проходят в бесконечной суете, потом короткое ночное забытье – и новый день, столь же насыщенный и суматошный.

Перед самым Смоленском ертаул[41] Михальского едва не сцепился с конным дозором, выставленным князем Черкасским в бережении от Литвы. Слава богу, в последний момент друг друга признали и обошлось без кровопролития.

– Кто такие? – спросил я Михальского, подскакав к месту встречи.

– Верные холопы твои, государь, – сорвал шапку с головы командир дозора.

– Телятевский? – узнал я «героя» медвежьей охоты.

– Да, государь, – радостно подтвердил тверской помещик.

– Ну, здравствуй, коли не шутишь. Рассказывай, как служба правится да где князь Черкасский с войском.

– Все благополучно, государь, – зачастил он в ответ, – дошли, слава богу, благополучно и лагерем встали, уж неделю как. А нас князь послал дозором, опасения ради.

– Батареи осадные готовы ли?

– Не ведаю, государь, знаю только, что наряд весь прибыл в сохранности.

– Ну и ладно, скоро все сам узнаю. А тебя и людей за службу пожалую. Мой Корнилий тот еще лис, его не проворонить – труд немалый!

Пока довольный дворянин кланялся, я обратил внимание на его спутников. Один из них, не скрывая удивления, говорил своему товарищу:

– Гляди-ка, Ефим, это не твой ли зятек в царских рындах?

Обернувшись, я увидел неразлучных Панина с Романовым и удивленно спросил:

– Это кто из них уже женатый?

– Прости, государь, если скажу неловко. Это мы про Федьку Панина: сговорен он с моей дочкой Ефросиньею, а женитьбы никакой покуда не было.

– Ты Ефим Лемешев, так? – узнал я его, приглядевшись.

– Так, государь, холоп твой верный.

– Федька, разбойник! – весело воскликнул я. – Так у тебя невеста есть?

– Да, ваше величество, – отозвался тот, – с детства мы сговорены.

– Что-то ты не больно радостно отвечаешь – али невеста не по нраву, али, может, собой не хороша?

– Что ты, государь, – перепугался Лемешев, – как же не хороша?.. Справная девка, все, что надо, при ней.

– А чего ты мне ее нахваливаешь, я, если что, женатый, – под всеобщий смех заявил ему я. – Ну что молчишь, жилец, али не мила невеста?

– Мила, – покраснев до корней волос, ответил парень.

– Ну вот и славно! Я тебя за верную службу обещал наградить, да не знал чем. Теперь знаю: как вернемся из похода, сыграем свадьбу. Может, хоть на ней погуляем как следует.

Получив известие о прибытии Черкасского к Смоленску, я хотел было, бросив все, скакать к его лагерю, но, поразмыслив, подавил в себе первый порыв. Лучше прийти днем позже, но в окружении большого и победоносного войска. Потому, велев Телятевскому сообщить о моем прибытии, повернул коня назад.

Вернувшись к обозу, приказал позвать Вельяминова, чтобы отдать ему необходимые распоряжения.

– Что-то случилось, ваше величество? – встревоженно прощебетала, глядя на меня, Лизхен.

– Нет, малыш, просто скоро мы соединимся с основной армией. Там чертова прорва моих придворных, стольников, спальников и прочих. Так что в лагере ты будешь жить с Фридрихом. Он позаботится о том, чтобы тебя не обижали, а ты во всем слушайся его. Возможно, придется объявить, что ты – его дочь.

– Вы хотите прогнать меня?