Конец страшной сказки (сборник)

— Это не деловая встреча, — ответила Анжела. — Хотя тоже по делу… Но это неважно. — Она тряхнула головой.

— Анжела Альбертовна, — осторожно спросила Лера, — а можно задать вам нескромный вопрос?

— Конечно, Лера. Вопрос можно задать абсолютно любой, только вот ответ на этот вопрос не всегда можно получить… — Увидев, что Лера слегка смутилась, Анжела добавила: — Я пошутила. Задавай.

— Сколько вам лет?

— Двадцать восемь, — просто и без кокетства ответила женщина, а Лера так и ахнула:

— Вот это да! В двадцать восемь лет и достичь такого!

— Лерочка, детка, не расстраивайся, у тебя еще все впереди, — снисходительно проговорила Моршакова. — Ты тоже многого можешь добиться…

— Да, Галина Сергеевна права, — согласилась Анжела.

— Павел, ну что ты там замешкался? — директорским тоном спросила Моршакова у нашего оператора Павла Старовойтова.

Пашка старательно расставлял на столе несколько, по числу присутствующих, рюмок, блюдца с легкой закуской, печеньем и нарезанным ломтиками лимоном.

— Сейчас, сейчас, — пробурчал он.

Лера, молча наблюдавшая за стараниями Старовойтова, не выдержала, встала со своего места и подошла к оператору.

— Давай я сама, — предложила она и взяла из рук Павлика тарелки.

Уступив право накрывать на стол, тем не менее наш оператор не устранился от этого занятия, принялся крутиться возле Леры, то и дело мешая ей хозяйничать. Всем в коллективе были известны отношения между этими двумя сотрудниками редакции. Подозревали, что Лера влюблена в Старовойтова, а он в какой-то степени тоже отвечает ей взаимностью. Хотя точно такие же отношения у Павла складывались практически с любой молодой симпатичной женщиной, попавшей в поле его зрения. Кроме меня, конечно. То ли я была не во вкусе Павла, то ли возраст мой не подходил, то ли он слишком уважал меня, но никаких поползновений по поводу меня от него не исходило, хотя Павлик и слыл у нас в студии известным донжуаном. В хорошем смысле этого слова…

А возможно, он чувствовал, что не может составить конкуренцию Косте Шилову, нашему водителю, который — тоже по слухам — был давно и безнадежно влюблен в меня. Я же, как человек порядочный да к тому же несвободный, никак не реагировала на ухаживания Кости, хотя его отношение ко мне нельзя и ухаживанием-то назвать, он старался, как мог, скрывать свои чувства, но все вокруг давно знали об этом, и, конечно, я тоже…

Но это уже совершенно другая история, она не имеет отношения ни к сегодняшнему эфиру, ни к посиделкам после него. Что же касается этих самых посиделок, то они у нас случаются всегда после выхода очередной программы в свет. Галина Сергеевна называет это сбросом напряжения, что, по сути, является истиной. И несмотря на то что во время таких посиделок на нашем столе всегда присутствует бутылка коньяка, это вовсе не значит, что мы все напиваемся. Просто, чтобы снять стресс после эфира, необходимо совсем чуть-чуть принять расслабляющего напитка, каким в нашей творческой компании заслуженно считается коньяк. Обычно мы пьем по одной небольшой рюмочке, после чего расходимся по домам.

Вот и на этот раз получилось так же. Когда наконец Лера взяла в свои руки хлопоты по приготовлению стола, дело пошло значительно быстрее. Павлик разлил по рюмкам драгоценную влагу и, взяв свою, устроился на подоконнике, так как его любимое место в нашем кабинете было сегодня занято Анжелой — большое вертящееся кресло, за которым обычно сижу я. Павлик очень любил дремать в этом кресле, когда был не слишком сильно загружен работой, а работой загрузить нашего Павла, как известно, было не так-то просто. Такого чудовищного лентяя я еще в жизни не встречала, хотя справедливости ради стоит заметить, что Старовойтов — настоящий специалист своего дела, умеет хорошо и качественно работать, но главное — суметь заставить его делать дело.

Обсудив некоторые детали передачи, мы выпили положенную норму коньяка, и Анжела снова посмотрела на часы:

— Извините, ребята, с вами просто замечательно, но мне действительно пора. Меня ждут… — Она поднялась.

— Спасибо еще раз, Анжела, за то, что нашла время принять участие в нашей программе. — Я протянула ей руку, Анжела энергично пожала ее.

— Всего доброго, — улыбнулась она всем, обведя взглядом кабинет. — Значит, договорились? — это уже мне. — Завтра к вам заедет мой заместитель за кассетой.

— Да, конечно, Паша все подготовит. — Я строго посмотрела на Павлика. Тот активно закивал.

— Конечно, конечно, все сделаю. Прямо с утра.

— До свидания, — попрощалась еще раз со всеми Арутюнова, и мы с ней вышли из кабинета. Я пошла провожать нашу гостью до проходной.

* * *

Домой я приехала уставшая, но довольная. В прихожей меня встретил Володька, мой горячо и трепетно любимый супруг. Чмокнув меня в щеку, он помог снять пальто.

— Я смотрел тебя сегодня. Ты, как всегда, была великолепна, — проговорил он, и я знала, что это не пустые слова.

Володька всегда смотрел мои передачи в прямом эфире. Если же у него не было такой возможности, то потом мы вместе просматривали их в записи — я приносила с работы кассету.