Конец света на «бис»

Что же касается «Юпитеров» – лишь бы они не взлетели сразу, а через час после начала конфликта над Измиром появятся советские фронтовые бомбардировщики «Ил-28» с аэродромов Крыма. Экипажи «илов» готовили на совесть – «двадцать восьмые» имели все шансы доставить свой груз по назначению. Над своей территорией они шли на большой высоте, а при входе в зону поражения ЗРК ударные самолёты резко снижались, при этом часть машин выполняла отвлекающие маневры, сбивая зенитчиков с толку. Непосредственно над объектом выполнялся «подскок» до высоты тысяча метров, за которым следовал сброс «специзделия» на цель. Дивизия бомбардировщиков, выделенная для уничтожения турецких «Юпитеров», несла обычные боеприпасы – Советский Союз обещал, что при проявлении «доброй воли» на территории Турции не будет взорван ни один ядерный заряд (о простых боеприпасах речь не шла), – однако шесть машин имели на борту атомные бомбы: на случай, если турецкая «добрая воля» проявлена не будет, и американские РСД всё-таки взлетят (или попытаются взлететь).

^{Фронтовой бомбардировщик «Ил-28»}

Стамбул стал атомным заложником великих держав. Советская сторона понимала, что прямым следствием ультиматума станет бегство из города его населения (прежде всего высокопоставленных лиц), однако это её устраивало. Если дело дойдёт до залпов атомных орудий, меньше будет жертв среди мирного населения, а дома, улицы, дворцы, портовые сооружения Стамбула не увезёшь на тележке, запряженной ишаком, и даже на автомашине.

Турки растерялись. Турецкому персоналу, обслуживающему «Юпитеры», был отдан приказ ни в коем случае не допустить их пусков без прямого приказа из Анкары, но в то же время турки пожаловались американцам. Янки поспешили успокоить мандражирующих союзников – мол, сейчас мы всё исправим. И действительно, авианосцы 6-го американского флота «Индепенденс» и «Корал Си» полным ходом направились в Эгейское море, чтобы отогнать от Стамбула эскадру обнаглевших красных. Но вместе с тем (о чём не знали ни в Анкаре, ни в Москве), офицерам США, контролировавшим ядерные заряды «Юпитеров» в Турции, был отдан приказ любой ценой обеспечить запуски этих ракет, если возникнет такая необходимость. Многослойная военно-политическая интрига, закрученная вокруг Турции, была чревата взрывом – ядерным.

****

27 октября 1962 года, около 19.00 по Москве, Чёрное море

Адмирал Чурсин стоял на верхнем мостике «Победы» и смотрел на берег. Полчаса назад командующий Черноморским флотом получил приказ о введении в действие плана «Экватор», а это означало, что худшие опасения оправдались – война началась. Но орудия линкора пока молчали: похоже, турки приняли условия ультиматума.

– Товарищ адмирал! – дробно простучав каблуками по трапу, на мостик вбежал офицер связи. Он был бледен, и рука его, протянувшая Чурсину бланк радиограммы, заметно дрожала.

Адмирал прочитал радиограмму и передал её стоявшему рядом командиру линкора.

– Боевая тревога, – глухо уронил он. – Атомная. С полной герметизацией корабля.

Капитану первого ранга Игнатьеву понадобилось несколько секунд, чтобы понять то, что было сказано в шифровке.

Севастополь подвергся ядерному нападению. Город разрушен. По данным радиолокаторов системы слежения, ракета была выпущена с территории Турции.

– Всё ясно? – спросил Чурсин.

– Так точно, товарищ адмирал.

…Огромная боевая машина, именуемая линейным кораблём, пришла в движение. С лязгом захлопывались люки и двери, поворачивались задрайки и кремальеры, включились вентиляция и система орошения, предназначенная защитить корабль от радиоактивной пыли. И задрались к небу тяжеленные стволы орудий главного калибра, шевельнулись – и замерли, ожидая команды «Огонь!». И команда пришла…

Левое орудие первой башни выбросило полотнище рыжего пламени. Пронёсся над морем тяжёлый грохот. Башня чуть повернулась, как живая, и выбросила второй снаряд. Оба снаряда ещё не долетели до замершего берега, когда ствол правого орудия первой башни покинул третий снаряд. А спустя минуту в азиатской части Стамбула выметнулась отчётливо различимая в мощной оптике дымная клякса; через пятнадцать секунд – вторая, на сей раз у самого Босфора, ещё через пятнадцать секунд – третья, на европейском берегу пролива.

– Проверка пристрелкой завершена! Снаряды легли в заданных квадратах!

– Спецснарядами – огонь!

На улицах Стамбула нарастала паника, но за то время, какое потребовалось атомному снаряду, выброшенному из левого орудия второй башни линкора «Победа», чтобы долететь до берега – за минуту с небольшим, – люди не успели сделать ничего: они даже не успели испугаться по-настоящему.