Конец света на «бис»

Гладкая смуглая кожа, выразительные тёмные глаза, вьющиеся волосы, собранные в «конский хвост», в меру пухлые губы, правильные черты лица, которое совсем не портила заметная скуластость – в этой девчонке перемешалась кровь нескольких рас: и кастильских идальго, приплывших из Европы (с мечом, но без женщин), и индейцев-караибов, исконных обитателей этих мест, и негров-рабов, столетиями гнувших спину на плантациях сахарного тростника. Коктейль получился сногсшибательный: неудивительно, что лейтенант Шеховцов почувствовал учащённое сердцебиение.

Девушка была воплощением женственности, но взгляд её был насторожённым – такой взгляд бывает у кошек-охотниц, умеющих не только мурлыкать, но и нещадно давить мышей и крыс. В правой руке смуглянка держала стволом вверх автомат со сложенным прикладом, и судя по тому, как она его держала, было видно, что обращаться с этой игрушкой она умеет. Лейтенант мысленно улыбнулся: он вдруг вспомнил, что автомат этот чешский, и называется «самопал». Такими автоматами были вооружены «барбудос», появившиеся на причале, когда к нему привязалась советская подлодка. «А что это у них за самопалы?» – заинтересовался старпом. Завязался разговор (в качестве толмача был привлечён Шеховцов), и выяснилось, что это чешские автоматы Sa.23 «9 mm samopal vz.48b» – самые что ни на есть «самопалы»! Невольный каламбур имел успех, и запомнился Сергею.

^{Милисиана Маризете}

Впрочем, насторожённость в глазах смуглянки очень быстро сменилась радушием – обе милисианас сразу поняли, что перед ними «маринеро русо». Девушки улыбнулись (и не мысленно, а очень даже реально) – контакт был налажен. С грехом пополам Шеховцов сумел объяснить (ему мешало не столько слабое знание испанского языка, сколько темноволосая красавица, от которой он не мог отвести глаз), что «маринерос русос» требуется aceite[48]

, так как без него их «субмарино» не сможет воевать с врагами Кубы.

Девчонки заговорили наперебой, и из их быстрой речи Шеховцов понял, что главным начальником в Мариэле некий «команданте Игнасио», что «асейте» в порту хотя залейся, и его русским, конечно, дадут, надо только доложиться этому самому команданте, чтобы он распорядился.

– А где же мне его искать-то, девоньки? – развёл руками лейтенант.

Девушки (опять же наперебой) принялись объяснять, как найти портовую «офисину», где в настоящее время должен находиться команданте, однако вскоре Сергей запутался в их бесконечных «направо, потом налево» и машинально кивал головой, ничего уже не понимая.

Смуглянка (её звали Маризете, а имя её подруги лейтенант тут же забыл) сообразила, что так дело не пойдёт. Она решительно заявила, что сама проводит «русо маринеро Серхио» до офисины, а её подруга покамест и одна успешно убережёт пирс и от гусанос, и от гринго. Блондинке такой поворот сюжета понравился не очень (похоже, она сама претендовала на роль провожатой), но было уже поздно.

До офисины – одноэтажного строения, где то и дело хлопали двери и сновали туда-сюда вооружённые люди, – Сергей с Маризете добрались за какие-то десять минут, но там лейтенанта ждало разочарование. Команданте Игнасио, как выяснилось, пять минут назад уехал на оружейный склад на другом конце города (на противоположной стороне бухты) выдавать оружие ополченцам. Когда он вернётся – неизвестно, но без него дефицитным стратегическим сырьем, каковым является машинное масло, никто распоряжаться не вправе. И позвонить на склад не получается – что-то случилось со связью. Оставалось только ждать, однако Сергея утешало то, что Маризете не спешила вернуться на свой пост. Вероятно, она твёрдо решила передать русского моряка главному начальнику Мариэля с рук на руки, хотя лейтенанту Шеховцову хотелось думать, что была и другая причина.

Они сидели на улице, смотрели друга на друга и болтали. Обоим было уютно, хотя Сергей уже немного устал быть центром внимания и то и дело отвечать на приветственные возгласы кубинцев, широко улыбавшихся при виде «теньенте русо маринеро». Время шло, и Шеховцов, несмотря на близость очаровательной кубинки, начал чувствовать себя не в своей тарелке: в конце концов, его послали добывать масло, а не охмурять местных красавиц.

– Tiempo,[49] – сказал он Маризете и выразительно постучал по своим ручным часам.

Та кивнула, вскочила и гибким зверьком исчезала за дверями офисины. «Ну вот, и она меня бросила» – уныло подумал Шеховцов, и солнечный свет начинавшегося дня для него как-то сразу потускнел.

Но не прошло и нескольких минут, как Маризете вернулась, волоча за собой какого-то угрюмого бородача. Тот ворчал, но при виде Сергея разулыбался и сменил гнев на милость. И оказалось, что это водитель джипа, который согласен довезти их до оружейного склада. «Обоих!» – отметил про себя лейтенант. Как видно, милисиана решила до конца играть роль телохранительницы (что, впрочем, вполне устраивало лейтенанта Шеховцова).