Конец всех времён

– Сожалею, но мы ничем не можем помочь вашей планете, – вмешалась в разговор Барбара. – Даже в наше время человеку не совладать с капризами, которые порой закатывает вселенная. Остается надеяться, что за пару лет учёные смогут выявить истинную причину нестабильности пространства и найти способ предотвратить надвигающуюся катастрофу. В противном случае жителям Цериуса придётся поискать себе другую солнечную систему.

Джонд обхватил голову руками и закрыл глаза, мысленно представляя себе мрачную картину будущего. Неужели все эти годы он существовал только для того, чтобы в один прекрасный день судьба вслед за женой отняла у него и родину?

– Если не возражаете, мы вернёмся в сад и соберём оборудование, – добавил Мел. – Наша миссия закончена. Мои ребята – неплохие специалисты, но сделать что-либо ещё они просто не в состоянии.

– А я надеялся, вы задержитесь на Цериусе хотя бы до прилёта кораблей с Земли. Наверняка, им захочется пообщаться с теми, кому выпала сомнительная честь стать первыми вестниками завтрашнего апокалипсиса.

– Я бы предпочла попасть в эпицентр всеобщего внимания в несколько иной ситуации, – задумчиво проговорила Барбара, прикидывая в уме открывающиеся перед ней перспективы. – Но если вы настаиваете, мы с радостью примем ваше предложение. Мел, ты ведь не будешь возражать против того, чтобы остаться здесь? Через пару лет Цериус исчезнет с карт вселенной, и тогда при всём желании мы уже не сможем окунуться в будоражащий воображение мир средневековья.

– Великолепное решение. Я устрою в вашу честь настоящий праздник с костюмированным балом и рыцарским турниром! – воскликнул Джонд, забыв на время про все неприятности последних дней. – Только скажите, что вы согласны! В моём дворце уже много лет не было гостей, и я с радостью воспользуюсь случаем нарушить эту несколько непривычную для наших краев традицию.

Возбуждённое состояние монарха передалось Мелу, и после недолгих колебаний начальник лаборатории ответил:

– Хорошо. Мы останемся и примем участие в предстоящем торжестве. Я свяжусь с центром и сообщу им о возникших сложностях, требующих нашего присутствия на Цериусе вплоть до прибытия земного флота.

На лице короля появилась довольная улыбка. Пожалуй, Джонд Двадцать девятый стал первым человеком, кого обрадовало известие о приближающемся семимильными шагами конце света. Ведь именно в этот роковой для всего человечества час он обрёл, казалось бы, навеки утраченную любовь к жизни и иными глазами посмотрел на мир, ещё вчера не вызывавший в нём никаких эмоций.

Остаток дня прошёл в переговорах с Советом безопасности, желавшим получить полную картину происходящего на планете. В конце концов, сам председатель СБ велел Джонду сохранить в строжайшей тайне сделанное открытие и ни под каким предлогом не позволить команде Мела покинуть Цериус. Посланники Земли намеревались прибыть в район бедствия через десять дней, и в течение всего этого срока главе Девятнадцатого королевства предписывалось делать всё возможное, чтобы не вызывать лишнего подозрения у подчинённых. Таким образом, выглядевшая неделю назад невероятной идея о пышном торжестве во дворце одинокого правителя обрела вполне реальные очертания. Уже вечером гонцы отправились к соседям, чтобы вручить им официальные приглашения на устраиваемый Джондом приём, а владыки отдалённых земель были проинформированы о грядущем событии с помощью более прогрессивных средств связи. Слуги принялись за работу, чтобы привести в надлежащий вид многочисленные комнаты для гостей, а прибывшие на планету учёные с изумлением наблюдали за этим средневековым маскарадом, о котором ходили легенды по всей вселенной.

Только один человек вёл себя так, словно его не интересовало намечающееся гуляние. Подобно призрачной тени облачённый в чёрное он бродил по коридорам, распугивая своим видом молоденьких служанок и вызывая священный трепет у стражников, считавших его великим колдуном, едва ли не вернувшимся с того света. Самого Фера мало волновала реакция окружающих – лишённый былого могущества он чувствовал себя беспомощным посреди доживающего последние годы мира и упивался слабой надеждой на то, что какому-нибудь гению удастся остановить разрушение пространства.