Конго Реквием

Эрван начал клевать носом – все это не слишком возбуждало, – когда вспомнил, что брат Изабель, Оливье, приехал в Париж, чтобы забрать тело сестры. Он полистал бумаги и нашел номер его мобильника, нацарапанный в углу одного из протоколов.

91

Эрван надеялся встретиться с ним лично, но по тону понял, что придется довольствоваться несколькими ответами по телефону. Он представился, объяснил, что ему нужна информация, чтобы закрыть официальное расследование смерти Изабель, и получил сдержанное согласие. Пришлось значительно смягчить вопросы, которые он собирался задать.

– Как давно вы не видели вашу сестру? – начал он до крайности участливым тоном.

– Десять лет. Ее болезнь… Скажем так: мы оборвали все связи.

Ссора после смерти родителей, о которой говорил Фавини, была, конечно же, связана с порядком наследования.

– Изабель по-прежнему остается акционером вашей компании?

– Это вас не касается. Чего вы на самом деле добиваетесь? Вам мало, что вы спровоцировали ее смерть?

Сократи вопросы: время пошло.

– Перед своей кончиной, – продолжил Эрван более жестко, – Изабель сказала нечто такое, что, возможно, связано с одним из наших расследований.

– Моя сестра страдала серьезным душевным расстройством. Все, что она могла сказать или не сказать, не имеет никакого значения… по крайней мере, с точки зрения здравого рассудка.

– И тем не менее она располагала точными сведениями, и довольно тревожными, относительно серьезного преступления. Я хотел бы вместе с вами прояснить несколько фактов.

Вздох с долей фатализма, который мог сойти за согласие. Когда речь шла о сестре, Оливье Барер всегда ожидал катастрофы. Ее смерть на улице Ренар под колесами машины, да еще переодетой в мужскую одежду, была всего лишь одним из многих возможных вариантов.

– Она потеряла мужа и обоих детей в 2006 году… – продолжил Эрван.

– Филипп больше не был ее мужем. Они развелись за четыре года до этого.

– Но вам сообщили о несчастном случае?

– Конечно. Вся семья была на похоронах. Бедные малыши…

Голос чуть заметно изменился, что подвигло Эрвана на новый вопрос:

– Изабель тоже была?

– Нет, – после некоторого колебания признал тот.

– А где она находилась?

– Откуда ж нам знать?

Эрван представил себе кладбище в Лила, мавзолей, где Изабель забальзамировала на египетский манер своего бывшего мужа и детей. Она не присутствовала на похоронах, но вернулась ночью, чтобы эксгумировать тела и обработать их по-своему. Пока что никто не был осведомлен об этой стороне дела.

Меняем курс.

– Вы знали, что она снова… консультирует?

– Нет.

– А что она практиковала под фальшивым именем?

– Категорически нет.

– А что выдавала себя за мужчину?

– НЕТ! На каком языке я должен вам объяснять? Ни у меня, ни у кого-либо из семьи не было с ней никаких контактов. Она отказалась от нас. Она больше не хотела о нас слышать…

– Почему?

Мужчина вздохнул:

– Параноидальный бред. Она думала, будто мы хотим убить ее, ограбить, поместить в лечебницу, – каждый день что-нибудь новенькое. Моя сестра была… больна. Ужасно больна. Уже поздно, майор.

Руководитель компании говорил с легким овернским акцентом, но главное, таким тоном, будто он вещал с высоты одного из вулканов родной провинции.

– Вы бывали у нее в кабинете? – сделал еще одну попытку Эрван.

– Нет. Пока что я приехал, только чтобы оформить документы на перевозку тела. Мы хотим, чтобы Изабель, несмотря ни на что, была похоронена в нашем семейном склепе в Клермон-Ферране.

– И вы не были там, где она жила, на улице де ла Тур? Хотя бы чтобы забрать ее вещи?

– Я вернусь после погребения. Доброго вечера, майор.

– Погодите.

– Что еще?

– И последнее. Ваша сестра под именем Эрика Каца арендовала и свой кабинет, и свою квартиру. Однако, учитывая ваш семейный капитал, я предполагаю, что она унаследовала какую-то недвижимость в Париже или купила квартиру после развода.

После нескольких секунд размышления Оливье признал:

– Да, есть дом в Лувсьене, который принадлежал моим родителям. Он достался Изабель. После развода она там недолго жила. Надеялась, что там будут жить и дети, но… ничего не получилось.

– Могли бы вы сообщить мне адрес? Просто чтобы закрыть дело.

Эта ложь была шита белыми нитками, и тот на нее не купился:

– Вы какую-то ерунду говорите. Изабель стала жертвой ваших жестоких методов, а теперь вы пытаетесь вытянуть из меня информацию личного характера? Вы не имеете никакого права, никаких законных оснований. Если уж дело будет открыто, то против вас!

У полицейских нет супервласти, но у них есть джокер – угроза:

– Я спросил, только чтобы уберечь вас от неприятностей.

– Простите?

– Ваша сестра снимала квартиру на улице де ла Тур под именем Эрика Каца, по подложным документам. Что является правонарушением. Она также арендовала профессиональный кабинет на улице Николо…

– Ее никогда не исключали из Совета профессиональной ассоциации!