Конкордия

На другом берегу их встречал мужчина в белой одежде с лицом-маской, жестом показавший в сторону вагонетки на монорельсе, в которой они отправились в самое важное в жизни путешествие.

Центр был совершенно другим, он вообще разительно отличался от всех городов безлюдностью белоснежных улиц и строгостью своей архитектуры. Янин почудилось, что вся жизнь здесь остановилась, а любое вмешательство – будь то слишком резкое движение или громкий возглас – могут быть расценены как преступление, разрушающее неизменный порядок вещей. Она чувствовала, что и Инно не по себе, хотя брат с интересом озирался, разглядывая дома из белого камня и бликующего стекла.

Сопровождавший молча сидел напротив, смотря куда-то мимо них. «Погрузился в Знание», – решила про себя Янин и встретилась с Инно взглядом, тот сделал аналогичный вывод.

Наконец их путь завершился в глубине острова – вагонетка мягко остановилась у входа в самое высокое здание в округе, увенчанное острым, блестевшим в солнечных лучах конусом и шпилем, устремлявшимся прямо в ярко-голубое небо. Облаков и дымки здесь не было. Словно увиденный с берега туман был всего лишь иллюзией.

Их ждали – высокие двери распахнулись, впуская в огромный зал с пьедесталом в центре. Его окружали люди в белых одеждах, точно таких же, как у сопровождающего, только капюшоны были глубоко надвинуты.

– Янин Меркор. – Шаг вперёд сделала женщина, единственная, чьё лицо не было скрыто капюшоном, и, взяв её за руку, проводила к ступеням, ведущим на постамент.

Янин почти ничего не почувствовала – только на сотую долю секунды глаза ослепил золотой луч, тут же исчезнувший, даже не поняла, где находится сканер.

– Индекс восприимчивости двадцать семь, – торжественно объявила женщина и, дождавшись, когда Янин покинет место сканирования, объявила: – Инно Меркор.

Тот послушно поднялся на пьедестал – Янин показалось, что луч сначала моргнул, задержался на голове брата, а потом прозвучали шокирующие слова:

– Индекс восприимчивости четыре.

– Но почему?.. – Янин, не сдержавшись, повысила голос и посмотрела на женщину.

– Это не в нашей компетенции, – отрезала та. – Вас ждёт транспорт.

Ошарашенные результатами тестирования Янин и Инно покинули здание, держась за руки, в вагонетке молчали, смущало присутствие проводника, своей мимикой не выдавшего ни единой эмоции. Было совершенно непонятно, как двойняшки могли иметь настолько разные ИВЗ. У Янин он был близок к максимуму – тридцати, а вот у Инно… Уже на мосту, вновь возникшем из пустоты, они поделились мыслями:

– Ин, почему так? Что теперь будет? – забормотала Янин. – Может, это ошибка?

– Говорят, результаты теста пересматривают только через четыре года, – задумчиво ответил Инно, теперь его голова была опущена – следил глазами за рябью на воде, которая возникла от лёгкого ветерка, трепавшего ему волосы на макушке.

– Четыре года? Но как?.. – в отчаянии воскликнула Янин, но ответа не последовало, брат кинул взгляд на встречавшую их на берегу Виссу и промолчал.

Чем ближе они подходили к интернату, тем больший страх начинала испытывать Янин, теперь её уже не волновали пёстрые краски начинавшегося в Восточном городе часа пик, все мысли были о брате: что теперь с ним будет? Им ведь не позволят доучиться вместе, ему не будут вживлять невроны, нижняя граница ИВЗ для их применения – восемь. Она где-то слышала, что такие дети учатся в Северном городе, люди с самым низким индексом восприятия после получения профессии распределялись по городам и заводам, чтобы вносить свою лепту в благоденствие Конкордии.

Директор интерната не обрадовала – у Инно оставалось всего два дня до перевода в школу в Северном городе, вопреки обыкновению, она сокрушалась, не скрывая досады, по поводу таких результатов сканирования:

– Всегда считала, что индекс восприимчивости зависит от генетических факторов, – сказала она, пригласив двойняшек в свой кабинет. – Инно, может, у тебя была травма?

– Нет, директор Айнес, не было, – покачал головой тот.

– В твоём досье тоже ни слова. – Между её бровями залегли вертикальные морщины. – Надо будет спросить у Марил, вдруг она знает. Впервые с таким сталкиваюсь…

Прощание с Инно было горьким, Висса заверила, что на всеобщих для Конкордии каникулах им можно будет встретиться, но Янин плакала на плече у брата, не в силах унять эмоции. Тот, напротив, держался мужественно и успокаивал:

– Ну что ты, Янни, всё будет хорошо.

Янин с разрешения Виссы вышла на улицу и стояла там до тех пор, пока брат с сопровождающим не скрылся из видимости в направлении станции.

Глава 2. Северный город

Инно в последний раз обернулся, пытаясь рассмотреть одинокий силуэт Янин вдалеке, но сестры уже не было видно из-за потока людей, спешащих по своим делам. Только сейчас он наконец осознал, что день тестирования разделил его жизнь на до и после, разорвал в клочья уверенность в завтрашнем дне и разлучил с самым близким человеком.