Константинополь и Проливы. Борьба Российской империи за столицу Турции, владение Босфором и Дарданеллами в Первой мировой войне. Том II

Но занятие Константинополя выдвигает, в первую же очередь, принципиальные вопросы, по которым правительствам Тройственного согласия следует немедленно договориться; с ними теснейшим образом связано уважение к французским правам и интересам, которые Россия обязалась ставить на первое место. Константинополь — место пребывания администрации, деятельность которой распространяется на всю Османскую империю, административный центр всех предприятий общего значения, действующих в Турции, наконец, местопребывание правлений всех больших частных обществ, ведущих здесь свои дела. Признание Константинополя за Россией не могло бы предоставить ей, без ущерба для союзников и особенно для Франции, которая обладает интересами первостепенной важности во всех этих предприятиях, контроль над всей деловой жизнью Османской империи (une hypotheque sur toutes les affaires de l’Empire Ottoman).

Вот важнейший принцип, который должен руководить действиями временного управления Константинополем и делом упразднения его положения, как столицы, преобразуемой в провинциальный город Российской империи. Само это упразднение, очевидно, может иметь место только по заключении мира, так как оно зависит от судьбы Османской империи.

Временное управление Константинополем и всеми частями Турецкой империи, которые будут подвластны трем державам, должно, следовательно, руководиться принципом, в силу которого подданные трех держав будут пользоваться всеми теми правами, которые они имели при турецком владычестве или будут всецело в них восстановлены, если они их лишились в результате военных событий. Изменения, которые, может быть, придется внести в эти права, чтобы их приспособить к новому статуту Константинополя и Османской империи, должны позднее подвергнуться обсуждению с заинтересованными сторонами.

В силу этого принципа администрация государственного османского долга должна будет функционировать до заключения мира в том виде, как она сейчас организована, со включением в совет долга одного русского делегата, сообразно с обязательством России взять на себя долю государственного долга, соответствующую доходам, получаемым администрацией долга с Константинополя и его окрестностей.

Точно также французские учреждения (учреждения религиозные, школьные, больничные и др.) должны быть немедленно восстановлены во всех своих правах на имущество движимое и недвижимое и допущены к деятельности на прежних условиях. Специальным постановлением будет признана действительность контрактов, заключенных между французским правительством и теми или иными французскими обществами, с одной стороны, и османским правительством и теми или иными властями империи — с другой, — контрактов и договоров, санкционированных ирадэ султана 24 апреля 1914 г.[511] и оплаченных уже со стороны Франции 500-миллионным займом, предоставленным ею Турции.

Кроме того, необходимо оговорить, что эти же принципы применяются к обществам и учреждениям фактически французским, хотя бы носящим турецкое имя и имеющим турецкое правление (как, например, османский банк, табачная монополия, общество маяков, железнодорожная сеть Салоники — Смирна — Кассаба, Дамаск — Хама, Мудания — Брусса, Яффа — Иерусалим, константинопольские и смирнские набережные, доки Стении, копи Гераклеи, земельный банк Турции и т. п.).

Предварительное соглашение должно, наконец, урегулировать вопрос о неприятельской собственности: само собой разумеется, что секвестр, наложенный на французские учреждения, будет снят и собственники восстановлены в своих правах.

Секвестры, утвержденные для германских и австро-венгерских обществ, должны считаться со специальными правами, принадлежащими французским держателям (напр., для восточных ж. д.): общества турецкие по имени, но фактически французские не будут подведены под секвестр. Наблюдение над секвестром, наложенным на османские общества (как железные дороги багдадская, мерсина-аданская, геджасская, дераа-кайфская, порт Александретта и др.), предприятия которых развиваются в зоне, которая нам будет предоставлена, должно быть поручено французам. Это вдвойне справедливо для багдадской ж. д., не расположенной в зоне оккупации и в которой мы все время участвовали в 30 %».

21 марта 1915 г.

299. Великобританский статс-секретарь по иностранным делам сэр Эд. Грэй послу в Петрограде сэру Дж. Бьюкенену

Шифрованная телеграмма[512]^,

[513]

№ 397. 21 марта 1915 г.

Из Парижа 117.

Ваша телеграмма № 539.

Нейтральная зона в Пере и т. д.

Министр иностранных дел[514] полагает, что, так как занятие Константинополя является целью военных операций, условия оккупации должны зависеть от военных событий и не могут быть определены заранее.

На подлиннике собственноручная пометка Николая II (черта и две точки).

300. Российский посол в Париже А. П. Извольский министру иностранных дел С. Д. Сазонову