Константинопольский Патриархат и Россия. 1901–1914

Аналогичные требования выдвигались и с русской стороны при назначении представителей восточных патриархатов в Москву. В 1898 г. Иерусалимский патриарх Дамиан возвел в сан архиепископа Неаполийского настоятеля Иерусалимского патриаршего подворья в Москве архимандрита Арсения. По этому поводу К. П. Победоносцев писал министру иностранных дел В. Н. Ламздорфу (письмо от 28 ноября 1898 г.), что «такое назначение, состоявшееся без предварительного сношения с императорским правительством и с Св. Синодом, представляется […] назначением доныне небывалым и весьма неудобным». До тех пор настоятелями подворий назначались только архимандриты. В результате представленные Арсением грамоты от патриарх Дамиана заслушаны не были, а сам он был отозван из Москвы[196]

.

Далее в докладе В. И. Яцкевича подробно анализируется случай с проектом посещения еп. Владимиром русской церкви в Афинах в 1909 г. Духовенство Элладской церкви утверждало, что согласно 28 правилу IV Вселенского собора один только Вселенский патриарх имеет право посылать епископов в «варварские страны»[197]

. Это правило в данном случае истолковывалось в том смысле, что один только Вселенский патриарх из всех глав автокефальных церквей может посылать епископов в чужие, неправославные края. Что касается государств православных (Россия, Сербия, Греция, Черногория и Румыния), то и сам Константинопольский патриарх не имеет права посылать в них епископов. Назначение епископа Владимира в Рим и подчинение ему русских церквей в Афинах и Константинополе, таким образом, по мнению греческого Синода, нарушает 28 правило Четвертого собора в обеих его частях. Нарушается в данном случае и правило Первого (Никейского) вселенского собора, запрещающее православному епископу осуществлять свою власть в пределах чужой епархии[198]

. Прибытие еп. Владимира в Афины является недопустимым и в силу 35 правила Св. Апостолов, которое запрещает епископу посещение чужой епархии для упорядочения церковных дел под угрозой отлучения[199]

. Национальность, а, следовательно, экстерриториальность посольских храмов канонами не признается. Митрополит Санкт-Петербургский или уполномоченный им иерарх является в отношении к русскому духовенству в Афинах лишь дисциплинарным начальником, следовательно, без права совершения священнодействия в чужой епархии. «Фактически на тайном совещании у митрополита Афинского, состоявшемся в ноябре прошлого года, приняты были […] следующие заключения: русских заграничных епископов, а вместе с ними и подчиненное им духовенство (в Америке и Японии) в сущности нельзя признать каноничными; исключение делается в пользу посольских принтов, которые считаются правильно поставленными; русского епископа не следует допускать в Афины «ради покоя». Окончательное гласное решение вопроса откладывается ввиду того, что Греция нуждается в поддержке России в Критском деле»[200].