Конт

И распались оба хоровода, переплелись, смешались, образуя пары. Со смехом парни ловили разбегающихся девушек, а те не особо-то и стремились убежать. А потом, взявшись за руки, довольные друг другом парочки целовались и, не разжимая рук, со смехом прыгали под веселый перезвон незатейливых музыкальных инструментов через костер – и вновь целовались. Завертело, закружило Алана веселье, и вот уже он прыгал через костер за руку со Светикой, громко целовал ее в щеки, а на другой стороне костра его подхватывала за руку другая девушка, и вновь поцелуи, смех, кокетливые взгляды. В какой-то момент Алан вытянул из-за стола жену, и уже с нею они закружились в плавном смешанном ручейке-хороводе под медленную тягучую мелодию, которую выпевали красивые женские голоса.

А потом дети принесли множество соломенных фигурок, страшненьких и неуклюжих, и под громкий стук барабанов бросили их в костер. Это невзгоды и болезни. Горите синим пламенем!

Ну почему там, на далекой Земле, мы забыли, как нужно отдыхать? Почему не сохранили это чудо, эти обряды, эту сильнейшую энергетику, которая напитывала каждый нерв, каждую клеточку тела, каждую ниточку души, связывающую нас с мирозданием? Как много мы забыли в угоду чужим богам, в угоду чужим планам, заменив духовное на материальное.

Виктория провела Литину до ее комнаты, пожелала спокойной ночи, сделала вид, что не замечает призывных и разочарованных взглядов жены, проверила, лег ли Дар, и поднялась на смотровую площадку донжона. Часовой поклонился конту и отошел в сторону, чтобы не мешать господину думать. В поле еще мелькали фигурки празднующих, догорали костры, слышалось тихое печальное пение. Впереди много работы: нужно вернуть домой Берта, оборудовать наблюдательный пост на скале, набрать молодых бойцов и начать обучение, помочь ксену организовать школу, проехать с ревизией по своим угодьям, добраться до моря, познакомиться с местными дворянами, наказать барона Линя, разобраться с храмовниками и, самое главное, при этом не умереть. Звезды казались так близко, что протяни руку – и достанешь. Чужое небо с незнакомыми созвездиями. Нет, уже не чужое, поправила себя Виктория. Небо новой родины.

Глава 10

И достали тогда братья мечи, золотой и черный, и изгнали духов в мир их проклятый, и запечатали в пещере на дне моря.

Но коварный Вадий ночью приоткрыл двери, и некоторые духи успели вернуться.

«Зачем ты это сделал?» – спросил утром Ирий у брата.

Расхохотался Вадий и сказал, что темные духи даны людям как испытание веры, а светлые – помощниками, и тогда Ирий склонил голову, соглашаясь с братом.

XIII Песнь Жития

Разбудил ее крик часового.

– Всадник на горизонте! Одинокий всадник!

В окне виднелось серое, затянутое тучами небо, но дождя не было. Надо вставать. Слегка болела голова. Хотя она старалась не пить много, ей, похоже, хватило и двух кубков вина. Тура не было, пришлось надеть вчерашнюю одежду и, зевая во весь рот, спуститься вниз. Кого там принесло?

Она как раз успела подойти к воротам, где уже стояли Рэй с тремя воинами – полностью одетые, в легкой броне, с мечами и копьями, готовые отразить неожиданную атаку.

– Это Искореняющий с какой-то бабой! – проорал сверху стражник.

– Открыть! – приказал Рэй, удобнее перехватив копье. – Отойдите-ка в сторону, кир Алан, мало ли что, – не спуская глаз с ворот, произнес капитан.

«Мало ли что» не случилось. Едва въехав во двор, Алвис соскочил с лошади и осторожно снял женщину, закутанную в его плащ.

– О Вадий! – прошипел Рэй. – Что с ней?

– Не знаю, – тряхнул головой ксен. – Несите ее к брату Туриду, пусть займется. Мне кажется, у нее полное истощение. Я ее нашел уже в таком состоянии в рыске отсюда.

Виктория сделала шаг вперед и откинула капюшон с лица женщины. Друида. Почему она не удивлена? Конт посторонился, пропуская воина, который быстрым шагом понес ворожею в сторону храма, навстречу ему уже торопливо шла Райка, она всплеснула руками и побежала к пристройке, где ночевал ксен.

– Твой конь…

– Загнал. Жаль. Великолепное было животное. – Алвис развернулся к упавшему коню, сел перед ним на колени, обнял за голову, и спустя мгновение из перерезанного горла на замковые камни хлынула кровь. – Прикажи рабам разделать и отнести на кухню, – бросил он одному из воинов.

– Это страшнее, чем смерть человека, – прошептал Алан. – Что случилось, отчего ты так спешил в Кровь?

– Всадник на горизонте! Одинокий всадник! – вновь заорал часовой, словно заевшая виниловая пластинка.

На этот раз к ним ехал незнакомый воин – совсем еще мальчишка, бледный и испуганный.