Конторщица

– Хм, любопытно, – кивнула Сима Васильевна и, ободренная успехом, я продолжила. – Я не просто расскажу, как вести здоровый образ жизни, я расскажу, чем здоровый образ жизни советских людей отличается от нездоровых привычек капиталистов. Обещаю, всем понравится.

– Но милочка, – нахмурилась Сима Васильевна, – чтобы делать подобные заявления и доклады, нужно иметь необходимую квалификацию, как минимум. У вас же, насколько мне известно, только училище в анамнезе.

– Я являюсь членом ВООП! – категорически произнесла я. – Могу показать удостоверение. Так что все законно.

– Отлично! – всплеснула руками Сима Васильевна. – Покажите Леночке удостоверение ВООпа и можете готовиться к лекции. Когда вы сможете? Вы же у нас до конца недели, боюсь, вряд ли вы успеете.

– Сима Васильевна, – улыбнулась я, радуясь не столько тому, что проблема с письмом руководству снята, сколько тому, что Лена принялась избавлять меня от одеяльно-грязевых пут и я вышла на свободу. – давайте на завтра? Просто сегодня уже лекция закончилась. Материалы у меня есть, я готова поделиться своими знаниями с товарищами.

– А посмотреть материалы можно? – неловко спросила Сима Васильевна.

– К сожалению, вся информация у меня в голове, – ответила я. – Но вы приходите на лекцию и сами все послушайте. Если что-то не так – вы всегда можете прервать меня. Но вдруг вам понравится. И может быть, это будет начало новой традиции – чтобы отдыхающие рабочие тоже читали лекции товарищам. Владимир Ильич Ленин говорил, что и кухарка может управлять страной. Так неужели же советский рабочий хуже кухарки?

Сима Васильевна ушла от меня просветленная и задумчивая. А я порадовалась, что про душ Виши сказать Лене она забыла.

Когда я вышла из грязелечебного отделения и дошла до кабинета с кислородными коктейлями, там сидел грустный человек – дядя Вася, вроде он у нас в локомотивном цехе работал наладчиком, но точно не помню. Я поздоровалась.

– Вот, – с тяжким вздохом сказал дядя Вася, – Ленка совсем меня замучила. Пока вену нашла, три раза колола, и все мимо.

В подтверждение он показал темно-синий сгиб тыльной стороны локтя.

– А что у вас произошло, что вас так кололи? – участливо спросила я, давая возможность человеку выговориться о наболевшем.

– Да ничего не произошло, – пожал плечами дядя Вася. – Я здоров как бык. Но префиктические капельницы какие-то.

– Может профилактические? – уточнила я.

– Может и так, – согласился дядя Вася. – Тебе, кстати, тоже с завтрашнего дня назначено. Я сам слышал, как Сима Васильевна Ленке сказала.

Мамочки! В общем, пора отсюда валить.

Я уже укладывалась в кровать, когда в дверь тихо постучали.

Набросив больничный халат, я открыла дверь. На пороге стояла Лена. У меня сердце забилось со скоростью отбойного молотка – неужто на ночь делать укол будет? Мало ли что Сима Васильевна еще придумала для профилактики. Но нет, Лена протянула мне небольшой листочек:

– Вы были на работе, а почтальонша принесла, я вместо вас расписалась. Вот, возьмите.

На ладонь мне упала телеграмма. Я вчиталась в криво наклеенные слова, всего пару слов, но меня аж ток прошиб, как на физиотерапии:

"Ждем субботу садить картошку тчк мама".

Ой, мамочки! О том, что Лидочка не сирота я как-то совсем позабыла. И теперь передо мной встало сразу несколько проблем:

– где именно живут родители Лидочки?

– как их зовут?

– как перед ними не спалиться?

– как правильно «садить» картошку?

– где взять время? (на субботу я запланировала делать капитально ремонт в квартире).

– можно ли проигнорировать телеграмму и не ехать в деревню?

Вот это да!

Глава 12

Ночью прошла первая гроза, и теперь солнечные зайчики прыгали по лужам, рассыпались хрустальными бликами в дождевых каплях на земле и деревьях. После такого ливня, быстрого и теплого, зелень яростно поперла вверх, словно и до растений дошла советская мода на соцсоревнования. Безоговорочным победителем в этой гонке оказались плодовые деревья, прямо на глазах расцветающие кружевной белокипенной пеной. Еще одним ударником растительного соцсоревнования стали клумбы с тюльпанами и нарциссами, а вся лужайка у профилактория зажглась желтыми одуванчиками и сахарный аромат цветочного меда смешивался с чопорным запахом хлорофилла мокрой травы.

Не знаю, то ли это радостное весеннее утро передало свой задор мне, то ли я устала переживать, но настроение было теплым, приподнято-радостным. Сегодня я надела белую рубашку Горшкова под серый сарафан, который присоветовала Вероничка Рудольфовна. Чуть подкрасив глаза и нанеся блеск на губы, я взъерошила отросший ёжик волос и, довольная собой, отправилась в депо "Монорельс", влившись в людской рабочий поток.

В закутке кабинета уже пили чай Жердий и Фуфлыгина, поливала вазоны из розовой пластмассовой лейки Максимова. Когда я вошла, все разговоры моментально смолкли.

– Доброе утро! – поздоровалась я.

Мне не ответили, лишь Максимова то ли поперхнулась, то ли пробормотала "здрасти".