Контроль (СИ)

— Какое блаженство, — признаюсь я, вытянувшись в теплой воде и подставляя тело упругим струям, массирующим спину и плечи. Совершенно не стесняюсь своей наготы, потому что знаю, с каким восхищением на меня смотрит Саша. Невозможно стесняться собственного тела, когда на тебя взирают так. — Ты ведь пойдешь ко мне? — интересуюсь я и смотрю на мужчину с надеждой.

— А как же иначе? — говорит он, и начинает медленно раздеваться, а я с жадностью наблюдаю за тем, как он сначала расстегает манжеты, а потом медленно пуговица за пуговицей рубашку. Я, как долбаная помешенная фанатка ловлю каждый кусочек обнаженной загорелой кожи, на которой до сих пор блестят капельки дождя.

Он настолько красив, что перехватывает дыхание. Сильные руки, мощная грудная клетка с прорисованными мышцами. Мне кажется, надо всю жизнь провести в тренажерном зале, чтобы получить такой рельеф. Я привстаю на локтях и подаюсь вперед, а Саша наблюдает за мной с улыбкой и отбрасывает в сторону брюки. Он мой. Полностью, бесповоротно, и навсегда. Даже когда мы неизбежно расстанемся, он останется моим, пусть и только в мыслях.

Его поцелуи пахнут Парижем, а сильное тело сводит с ума. Скольжу губами по рельефному прессу. Когда он делает шаг в джакузи, не позволяю ему опуститься рядом со мной, обхватываю руками бедра и притягиваю ближе, чувствую горячее и жадное возбуждение. Знаю, что свожу его с ума. Желанная женщина, которая сидит обнаженная у ног, заводит любого мужчину.

Его кожа упругая, загорелая и мне нравится проводить по ней языком, исследовать ладонями. Саша стонет, когда я обхватываю руками его возбужденный член, ласкаю головку и немного дую, прежде чем поцеловать. Кажется, я становлюсь фанаткой минета. Или просто у моего мужчины совершенный член. Между ногами разливается жар, едва я только представляю, как обхвачу губами напряженную плоть, в предвкушении облизываю губы и провожу языком от основания члена вверх по всей длине, усиливаю нажим на уздечке, и плавно и мягко обхватываю головку губами, и так замираю, подразнивая. Держу паузу, пока Саша с рыком не начинает толкаться вперёд. Приоткрываю рот, позволяя войти в меня на всю длину. Я уже готова к его напору и просто глубоко дышу носом, и начинаю двигаться в такт его движениям. Привыкаю к ритму и начинаю помогать себе языком и руками.

— Ты охеренна, — признается он, убирает волосы с моего лица и, ухватив их в тугой хвост на затылке, помогает мне, направляя движения. Я в его власти, могу только подчиняться, заглатывая огромный член все глубже и глубже.

Мне нравится в нем абсолютно все. Особенно то, как он слетает с катушек рядом со мной. Я чувствую свою власть. Мне нравится упиваться ей, и когда Саша со стоном пытается отстраниться, я не позволяю ему это сделать, начинаю работать языком быстрее, поглаживая, обрисовывая контуры, не обращая внимания на нехватку воздуха и челюсти, которые свело от напряжения.

— Да, малышка, — стонет он и толкается мне в рот сильнее, движения сбиваются, и я понимаю, что он на грани, но не готова отпустить, мне хочется почувствовать на языке его вкус.

Саша, с силой сжимает мне волосы и вбивается почти до горла, заставив инстинктивно чуть податься назад, но я только делаю вдох, а не отстраняюсь, чтобы проглотить все до последней капли. Сперма все равно течет по губам и подбородку, но меня это не беспокоит. Мне все равно, как я выгляжу, ведь я рядом с ним и это следы его страсти у меня на лице.

— Ты сводишь меня с ума, — признается мужчина, без сил опускается в бурлящую воду, притягивает меня к себе, и, устроив в объятиях, кладет подбородок мне на макушку.

— Ты меня тоже, — признаюсь я и блаженно прикрываю глаза, облокотившись на сильное мужское тело за спиной. Наверное, пора собираться, но я хочу продлить это уютное единение и, кажется, Саша такого же мнения, он медленно гладит мой живот, скользит рукой выше, чтобы обхватить горошину соска и чуть сжать. По телу волной разливается блаженное удовольствие, я расслабляюсь и вытягиваюсь в воде, позволяя его рукам делать со мной все что угодно. Ведь полтора часа до выхода — это много. Для нас так точно. Мы знаем, что придется расстаться, поэтому даже пять минут иногда превращаются в целое событие, в яркое воспоминание или феерию удовольствия. А тут долгие, непередаваемо чувственные полтора часа впереди.

Кажется, Саша думает о том же. Его руки скользят медленно, изучая каждый сантиметр моего тела, пытаясь познать, как можно больше, исследовать все грани удовольствия, которые могут мне доставить.