Контролёр и Страдалец

На подарочные деньги от бабушек, да родители ещё добавили за окончание 9 класса – старший купил себе планшет. Родители всегда ждут взросления от определенных дат, но оно не наступает по календарю.

Эта вещь была его. Николай считал, что заработал её учебой. Теперь не работал аргумент “заработай и сам купи”. И тогда он действительно сделал усилие, чтобы сдать ОГЭ. Он не позволял даже трогать свой планшет. Моё, я взрослый, отстаньте от меня – примерно такие аргументы. Единственно, что мама просила— не играть при младшем, не показывать пример плохого контента. По началу старший сдерживал себя и ловил время, когда младший на занятия и в кружках, но потом перестал. После девятого класса Николай поступил в колледж. Полгода продержались самоограничения. И по началу учеба нравилась, больше чем в школе. Но на первом же родительском собрании посыпались жалобы, что играет на занятиях.

Решимость начать разговор, дал случай.

Мама сидела в очереди парикмахерской рядом с девочкой лет пяти. Её мама стояла около старшего братика, которому делали стрижку. Чтобы дитя не скучало, ей вручили телефон. Уже привыкнув к играющем детям в очереди, сначала мама спокойно воспринимала “занятую” девочку. Но звуки раздающиеся из телефона все больше и больше привлекали её внимание, так что она заглянула через плечо девочки, чтоб посмотреть, во что та играет. Автомат расстреливал всех выбегающих солдат. В парикмахерской висел телевизор, шли новости о мировых конфликтах. На фоне новостей каждый выстрел из игры все громче стал звучать в голове мамы. Ей началось казаться, что каждый звук автомата – это выстрел в её сердце. Всё потемнело в глазах. Хорошо, что стрижка мальчика завершилась и семья ушла. Настала тишина.

“Ей не больше пяти лет. Такая красавица, ангел на вид! – напряженно думала мама, – неужели ей разрешают играть в такие игры! Не может быть! Скорее всего мама сунула смартфон, а девочка методом тыка выбрала себе игру. Дети быстро ориентируются в гаджетах. Но всё равно в голове не укладывается. Как же так. Своим детям мама только в школе начала давать телефон. Брали с собой в очередь книги и игрушки. И то хлебнула проблем. Может я перегибаю? Может я динозавр? Может до школы наиграются и надоест?”

После парикмахерской мама поехала встречать младшего со школы. От дома до школы на велосипеде ехать 30 минут. Сын очень хотел ездить сам без сопровождения. Но родители не соглашались. Дорога шла через пустырь, частный сектор, опасные перекрестки и дважды надо было переходить железную дорогу.

Так как дорога была с поворотами и препятствиями между мамой и сыном всегда образовывался разрыв. Поэтому давно уже договорились на определенных точках ждать друг друга и ехать в пределах видимости.

В этот день сын рванул. Мама привыкла, что всю дорогу его догоняет. Но в этот раз препятствия были один за одним. Сначала дедушка с палочкой еле шёл, и его невозможно было объехать. Из–за это не успела перед электричкой, а сын уже оказался на другой стороне железной дороги, пришлось пропускать две электрички. На втором переезде опять пришлось пропускать электричку. Потом машины не могли разъехаться в узких дворах и их никак не обойти, перекрыли проезд, даже узкой щели для велосипеда не оставили, пришлось ждать пока один начал уступать другому. Мама доехала до контрольной точки – там её никто не ждал. Проехала пустырь, где длинный участок прямой дороги, никого не было видно. Мама приехала домой минут на десять позже сына.

Обувь валялась в коридоре на расстоянии друг от друга на шаг великана. В детской сын сидел в одном рукаве от куртки, стоя на коленях перед диваном, опираясь на локти играл в телефон.

В голове у мамы прозвучала автоматная очередь, сердце сжалось. Она схватила телефон и швырнула его. Села на диван и стала плакать.

Сын снял куртку, повесил её, подошел к маме и обнял её.

– Значит ты рванул от меня, чтобы успеть поиграть в телефон? – спокойно и обреченно спросила мама.

Сын кивнул.

– Это обман. И обманываешь ты не меня. А самого себя. Ты сам решил, что сначала уроки и потом играешь. Ведь так?

Вздох.

– Ты мог около школы договориться, например : “Я поеду вперед, пока ты приедешь, я поиграю.” Я бы сказала – ок. И всё. Смысла в этом обмане не было совсем никакого. Если мы не научимся договариваться, то какие бы правила не будут написаны – они не станут работать. И что? Я всегда буду “Контролёр”, я всегда тебя буду наказывать. Так жить невозможно. Вот что теперь, раз ты нарушил – я забираю гаджет, и завтры ты не играешь – ты же такие правила придумал?

– Да.

– Это того стоило?

– Нет!

Мама подняла телефон, экран был разбит.

– Прости меня, сынок. Я только испугала тебя.

Мама вышла из комнаты. Её одновременно терзало чувство вины и оправданности гнева. Но она точно знала, что это крайняя точка, за которой тупик. Не менять – значит встать на путь гнева и разрушить им отношения с детьми.

Старший

Вначале лучше договориться с детьми, чтобы не доводить до семейного конфликта, решила. мама и распечатала первоначальную версию правил.