Контрреволюционный заговор Имре Надя и его сообщников

Не «ход событий» толкнул Имре Надя на этот курс. Уже задолго до этого он именно так и представлял себе дело. Доказательством этого является и тот факт, что уже в период подготовки контрреволюции члены его группы вели переговоры с Анной Кетли и Иштваном Эрдеи, предавшими родину и дело рабочего класса, о воскрешении Социалдемократической партии, то есть ликвидации единства рабочего класса.

Подобным же образом была подготовлена к началу контрреволюции и Независимая партия мелких хозяев. 0(5 этом свидетельствуют показания Золтана Тильди:

«На следующий день после начала контрреволюции, 24 октября, в помещении Независимой партии мелких хозяев по улице Зарда собралось большое число бывших членов партии. Здесь развернулись большие споры о деятельности отдельных лиц. Дискуссию вел д-р Янош Чорба, как старший по возрасту… На этом собрании речь шла о том, что следует исключить из партии тех лиц, которые после 1949 года находились на руководящих постах при народно-демократическом строе. В частности, речь шла об Иштване Доби, Йожефе Богнаре, Дьюле Ортутаи, Ласло Пешта».

О целях воссоздания Независимой партии мелких хозяев бывшими правыми ее руководителями открыто оповестил мир по радио бекешский кулак Иштван Б. Сабо – вице-председатель партии, бывший государственный министр правительства Имре Надя. Он заявил, что в основном партия принимает бекешскую программу 1930 года (программу Иштвана Надьатади-Сабо).

Это означало, между прочим, что земля, полученная крестьянами при новом строе, будет отобрана, будут восстановлены в своих правах бывшие эксплуататоры, хортистские коммунальные административные органы и объединения депутатов, состоявшие из людей, угнетавших крестьянство.

Золтан Тильди рассказал на суде и о целях тогдашнего крайнего руководства своей партии:

«Независимая партия мелких хозяев образовалась еще раньше. Перечислю наиболее известных ее членов: Йожеф Кеваго, Иштван Б. Сабо, Шандор Кишш, состоявший также и директором крестьянского союза, Тивадар Партаи. Этих людей я знал еще по деятельности в Независимой партии мелких хозяев после 1945 г. Они определенно примыкали к правому ее крылу и даже к ее крайне правой группировке.

Они дважды посещали меня в Парламенте. Я немедленно установил с ними связь по поводу коалиции. Среди их требований фигурировало требование о запрещении Президиума.

Главным их требованием было распределение всех министерских портфелей на основе пропорций, имевших место в коалиционном правительстве 1945 г.».

В интересах осуществления этой программы Имре Надь дважды выдавал Независимой партии мелких хозяев из фондов ВПТ по 300 ООО форинтов, то есть в общей сложности 600 ООО форинтов, и принял к сведению, что партия захватила дом Венгеро-Советского Общества по ул. Земмельвейс и все находившееся там имущество Общества. Имре Надь предоставил также 300 000 форинтов Национально-крестьяпской партии, которая стала теперь называться Партией Петефи.

Программа Венгерской партии независимости провозглашала неприкосновенность частной собственности и требовала осуществления «чистой, вечной и венгерской буржуазной демократии».

Вообще, требование восстановления частной собственности в большей или меньшей мере открыто фигурировало в программе каждой партии. Блок беспартийных в этом вопросе дошел до того, что провозгласил: «в государственных руках» следует оставить лишь земельные владения, превышающие 1000 хольдов. Что же касается промышленности, то мы дословно приводим пункт 15 программы блока: «Преобразование национализированных предприятий (за исключением ключевых предприятий, шахт н т. п.) в акционерные общества»…

Эта партия включила в свою программу и такие требования, как полицейский надзор за бывшими партизанами, роспуск органов госбезопасности, ликвидация парткомов и профкомов на предприятиях и т. п. Программа Национального лагеря была выдержана прямо в салашистском духе. Пункт 6 этой программы гласит:

«Венгерский социализм основывается па древней венгерской идее коллективизма – на «кровном союзе», а также на ограниченной частной собственности».

Итак, можно подряд рассматривать программы всех партий, блоков, союзов, лагерей, фронтов, комитетов, программы, в которых на глазах у премьера – «национального коммуниста», с его ведома и согласия вырисовываются контуры уже открыто фашистских требований, далеко выходящих за рамки так называемой буржуазной демократии.

Наряду с партиями возникала масса контрреволюционных газет.

Йожефа Миндсенти, этого пресловутого представителя самой оголтелой реакции, вернули к политической жизни Имре Надь и его сообщники.

Кажется странным, – но того, кто знаком с образованием и составом контрреволюционных рабочих советов, это не удивит, – что впервые в защиту Миндсенти по радио выступил именно один из таких «рабочих советов». 30 октября по радио Сомбатхея были зачитаны требования «рабочего совета области Ваш», среди них имелось следующее требование: