Контртеррор

– Мы тоже заинтересовались, Тимофей Васильевич. Покажите же наконец то, для чего эти модели, – перебил меня Николай.

Я взял со стола один из самолетиков и запустил его. Модель, пролетев несколько метров, резко спикировала и упала на пол. Всё-таки бумага, которую я использовал, была плотной и тяжелой. Следом запустил вторую модель, сложенную как Ту-144. Этот самолетик пролетел весь кабинет и под восторженный выдох присутствующих вылетел в коридор.

Николай запустил модель, которую продолжал держать в руках. Та взмыла под потолок, потом устремилась вниз. На полпути к полу взмыла еще раз и аккуратно приземлилась на пол. Император схватил со стола следующий самолет и запустил его, тот на удивление полетел плавно, постепенно снижаясь, и почти вылетел в коридор.

Дальше началось веселье. Никогда не мог себе представить, что увижу такую картину, как император, два великих князя из дома Романовых и целый генерал-майор, самый старший из нас, будут, словно дети, носиться по кабинету, запуская бумажные самолетики.

Наигравшись, народ вернулся за стол.

Тимофей Васильевич, для Александра и Алексея сделайте побольше таких самолетов. Сыновьям они будут в радость. Хорошо?! – произнес император, усаживаясь на стул.

– Я лучше научу их делать эти модели. Только боюсь, очень скоро в Гатчинском дворце закончится вся бумага, – ответил я, чем вызвал у всех присутствующих задорный смех.

– Смех смехом, господа, но как вы, Тимофей Васильевич, видите применение этих самолетов? – всё еще улыбаясь, спросил император.

– Николай Александрович, в первую очередь в военных целях, при этом разделив самолеты на две группы. Первая – это самолеты, которые с помощью бомб будут уничтожать противника на земле и на воде. Их можно назвать бомбометателями или бомбардировщиками. Вторая – это более легкие и манёвренные самолеты, которые будут бороться с этими бомбардировщиками, истребляя их пулеметным огнем в воздухе. Их можно назвать истребителями.

– И сколько пудов сможет поднять в воздух такой бомбардировщик? Столько же, как дирижабль? – перебил меня Сандро.

– Значительно меньше, Александр Михайлович. Дай бог, пудов пятьдесят-сто получится поднять, и то, мне кажется, понадобится не один, а два, три или даже четыре двигателя, – перед глазами всплыла картинка самолета Сикорского «Илья Муромец». – Но размеры такого самолета будут по сравнению с дирижаблем на порядок меньше, манёвренность значительно выше. А пятьдесят пудов грузоподъемности – это, к примеру, больше ста снарядов к той же трехдюймовке, то есть двенадцать залпов одной восьмиорудийной батареи или разовый залп двенадцати батарей по небольшой площади. Бомбардировщик перед сбросом бомб сможет снижаться для более точного бомбометания, – я, встав со стула, взял одну из моделей и изобразил ею снижение по пологой траектории на поверхность столика.

– Тимофей Васильевич, а как вы себе представляете бомбы, которые будут сбрасывать с самолетов? – задал вопрос Сергей Михайлович.

– По мне, то для простоты изготовления можно использовать производство тех же орудийных снарядов. Только для стабилизации их полета в воздухе приделать к ним металлическое оперение. Что-то типа такого.

Закончив фразу, я взял со стола связанные спички с бумажным стабилизатором, вложил их в «фюзеляж» модели и запустил самолет в воздух. Потоком воздуха «бомба» отделилась от самолета и с тупым звуком в полной тишине ударилась спичечными головками о паркет. Я подобрал бомбочку, вновь ее подбросил к потолку, откуда та, развернувшись в воздухе, начала падать отвесно на пол.

– Как-то так, господа, – произнес я, вернувшись за стол, подобрав перед этим самолет и «бомбу».

– Да, самые простые решения – одновременно самые лучшие, так, кажется, говорил Бонапарт. Приделал оперение к снаряду, и воздушная бомба готова. Жалко только, эти ваши бомбардировщики так мало снарядов для восьмидюймовки поднять в воздух смогут. Десятью бомбами тяжело будет в броненосец попасть, – произнес Сандро и задумался, видимо, что-то подсчитывая в уме.

– Но небольшой самолет может нести торпеду Уайтхеда. Представьте, господа, самолеты, как рой ос, поднимаются в небо и берут курс на вражескую эскадру, идущую вдоль берега. Они несут только по одной торпеде, но их скорость больше шестидесяти узлов, и они могут маневрировать в воздухе по всем трем осям координат. Рой подходит к кораблям, осы разделяются, выбирая цели, и начинают волнами атаку. Резкое снижение к воде, пуск торпеды на расстоянии полуверсты от корабля и резкий набор высоты, с уходом вправо или влево, – ведя рассказ, я с помощью модели самолета и «бомбочки» изобразил над столом атаку торпедоносца, где вместо броненосца выступила пустая пепельница.

– Да чтоб тебя в душу, в кашу, под коленку, в корень, через коромысло, в кочерыжку, глаз ты осьминога, – Сандро остановился и резко выдохнул. – И когда появятся такие торпедоносцы, по вашему мнению, Тимофей Васильевич?