Копи царя Соломона

Эти три фигуры, веками созерцающие раскинувшуюся внизу равнину, действительно впечатляли. Нами овладело желание выяснить, чьи руки высекли из камня Молчаливых, проложили дорогу и вырыли бездонную копь.

– Как свидетельствует Ветхий Завет, царь Соломон на какое-то время отрекся от своей веры и стал поклоняться чужим богам, – произнес я, не отрывая глаз от Молчаливых. – Их имена: Ашторет, Шамаш и Мелькарт – бог детей Аммона. А что, если эти колоссы, сидящие перед нами, изображают именно этих божеств?

– В вашем предположении есть доля истины, – задумчиво произнес сэр Генри, – ведь древнееврейская Ашторет у финикийцев называлась Астартой, а финикийцы во времена правления царя Соломона вели крупнейшую международную торговлю. Астарту же, впоследствии прозванную греками Афродитой, действительно изображали с рогами в виде полумесяца… Быть может, все три фигуры высечены финикийцами, которые были временными управителями этих копей?.. Кто знает!

Мы все еще глазели на эти необычные памятники седой древности, когда к нам подошел Инфадус. Вскинув копье, старый воин отдал салют Молчаливым, а затем, обратившись к нам, спросил, хотим ли мы немедленно вступить в Чертог Смерти или же спустимся туда позднее, после дневной трапезы.

Поскольку не было и одиннадцати часов и никто из нас еще не успел проголодаться, то, подталкиваемые нетерпением и любопытством, мы заявили, что отправляемся сию же минуту. На всякий случай, если нам придется по какой-то причине задержаться в пещере, я предложил захватить с собой немного провизии и воды. Тем временем рядом с нами остановились носилки с Гагулой, и дряхлая леди принялась насмешливо наблюдать за тем, как Фулата укладывает в тростниковую корзину несколько кусков вяленого мяса, лепешки и тыквенные бутыли, наполненные родниковой водой.

В пятидесяти шагах позади Молчаливых располагалась отвесная каменная стена высотой около восьмидесяти футов высотой. Вверху она постепенно сужалась и образовывала подножие острой вершины, увенчанной снегом, которая далее поднималась еще на три тысячи футов. Как только Гагулу опустили на землю, она злобно покосилась на нас и, опираясь на клюку, стремительно заковыляла к каменным изваяниям. Мы последовали за старухой и вскоре подошли к неширокому порталу, обрамленному массивной аркой, похожей на вход в галерею шахты. Там нас уже поджидала Гагула.

– Ну, белые люди, спустившиеся со звезд, – проскрежетало это злобное существо, – великий воин Инкубу, загадочный Бугван и мудрый Макумазан, готовы ли вы? Видите, я здесь, чтобы выполнить волю короля, моего господина, и указать вам путь к сокровищнице, полной блестящих камней.

– Мы готовы, – сказал я.

– Раз так, наберитесь мужества, чтобы вынести то, что вам предстоит увидеть. Идешь ли ты с нами, Инфадус, предавший своего брата?

Инфадус, нахмурившись, ответил:

– Нет! Мне туда входить нельзя. А ты, Гагула, укороти свой змеиный язык. И остерегайся причинить зло моим повелителям, ибо ты стократно за это ответишь. Если хоть один волос упадет с их головы, ты умрешь, и никакое колдовство тебе не поможет. Ясно ли ты расслышала мои слова?

– Ясно, Инфадус. Я хорошо знаю тебя, ты всегда любил звучно говорить. Я помню тебя ребенком, и ты уже тогда был редкостным хвастуном. Но не опасайся – я здесь, чтобы в точности исполнить волю короля. Немало я повидала на своем веку правителей, которые требовали от меня повиновения, а все кончалось тем, что они сами охотно исполняли мою волю. Я отправляюсь туда, чтобы еще раз взглянуть на их лица, а заодно попрощаться с Твалой! Что же вы стоите?! Вот моя лампа. – Фулата извлекла из недр мехового плаща выдолбленную тыкву, наполненную маслом и с фитилем из тростникового волокна.

– Идешь ли ты с нами, Фулата? – спросил Джон Гуд на ломаном кукуанском, в котором он упорно совершенствовался под руководством юной леди.

– Я боюсь, мой добрый господин, – ответила девушка и робко поежилась.

– Тогда дай мне корзину.

– Нет, мой господин! Куда идешь ты, туда пойду и я…

«А вот это уж зря, черт побери! – подумал я. – Зачем нам лишние хлопоты? Если мы когда-нибудь оттуда выберемся, придется серьезно поговорить с Джоном…»

В следующую секунду Гагула юркнула в совершенно темный проход, который оказался достаточно широким, чтобы два человека могли идти по нему рядом. После короткого замешательства мы двинулись вперед, ориентируясь на ее визгливый голос, который требовал, чтобы мы шли за ней, не отставая ни на шаг. Тут же раздался шум крыльев каких-то тварей, с успехом взбодривший наши и без того натянутые нервы.

– Ну и дела! Что это такое? – Джон Гуд остановился. – Кто-то ударил меня по лицу.

– Это летучие мыши, – отозвался я. – Идите дальше, Джон, не останавливайтесь!