Коптский крест. Дилогия

– Роман поморщился. Не то чтобы он недолюбливал очередного Ольгиного поклонника. Просто – студент-философ 5-го курса МГУ, Геннадий Войтюк, с которым с недавних пор встречалась старшая сестра, не вызывал у вчерашнего сержанта Псковской дивизии ни малейшего доверия. Слишком уж легко Геннадий играл словами; и слишком уж многое из того, что он говорил, Роман попросту не понимал. Нет, при желании, Геннадий мог объяснить все, что угодно, причем самыми что ни на есть простым и понятным языком; но именно это более всего и смущало романа. Бойфренд секстры не раз демнстрировал способность нарочно, играя понятиями, вывернуть наизнанку любую мысль, найти убийственно-логичные аргументы для самого парадоксального и вздорного на первый взгляд утверждения.

А еше – Геннадий увлекался политикой. Ольга рассказывала, что когда-то ее друг был членом лимоновской партии нацболов, но потом разочаровался – по его словам, думающим людям там было не место. С тех пор Геннадий упорно искал свой путь в политике, отчетливо склоняясь влево. Впрочем, судить об этом Роман мог опять же, лишь со слов сестры; политическая философия не относилась к его сильным сторонам. Впрочем, следовало признать – Геннадий был парнем толковым, небедным, и мог похвастаться довольно серьезными связями. Так что резон в предложении Ольги, пожалуй, был…

– Ладно, – решился брат. – Давай, завтра с утра, звони своему Геннадию. Только пока не говори ему ничего. Познакомим с лейтенантом – а там видно будет…

– Да, Олегыч, ну вы и наворотили дел. Я, прямо, и не знаю что посоветовать.

Каретников откинулся на спинку стула. Есть больше сил не было – жители 21 века не привыкли к таким чудовищным порциям съестного как те, которыми потчевал посетителей тестовский трактир. Максимум, чего удалось добиться друзьям –это хорошенько распробовать все принесенные блюда; оставшейся на столе снеди хватило бы еще на четверых. Каретников созерцал почти нетронутый балык и паюсную икру и лениво размышлял, принято ли здесь простить "завернуть с собой" – или это природный признак скупердяйского западного общепита?

В трактире

О деле не думалось. Великолепие тестовского стола настраивало на расслабленный лад – хотелось не торопясь, выкурить сигару, заказать извозчика…. Каретников одернул себя. Похоже, "погружение в реальность" шло быстрее, чем он ожидал – но, увы, не в том направлении.

– Так вот, о чем я? История с этим вашим лейтенантом, конечно, неприятная. Но, если вдуматься, не так все и плохо. Куда он денется? –

– Да я и сам так решил, Макар, – поморщился Олег Иванович. – Не далее как сутки назад , он теми же словами успокаивал сына – и не добился особого успеха.

– Думал – ну побегает, ну попадет в передрягу, ну засветится в ближайшем отделении – а там, придумаем что-нибудь. Так нет же ! Ванька всю сетку перерыл, я пару знакомых зарядил, они до ментов на Курском достучались, те последние сводки пробили – ничего. –

– Не страшно, – успокоил собеседника Каретников. – Мелкие проишествия в сводки только на следующий день попадают, а то и того позже. Вот увидишь – завтра что-нибудь да всплывет.

Врач знал, что говорил. Прежде чем осесть в качестве педиатра в одной из крупнейших московских больниц, он лет пять проработал разъездным медиком бригады МЧС и о работе московской милиции знал не понаслышке.

– Завтра по своим каналам проверю – если этот ваш Никонов засветился, непременно найдем.

– Да, Макар, это было бы кстати. А то нам с Ванькой, кровь из носу, ехать надо. Видишь как обернулось – поезд уже завтра, тянуть никак невозможно – пароход ждать не будет.

За обедом Олег Иванович поведал Каретникову обо всех своих планах – и, в первую очередь, о визите в Сирию. Так уж вышло, что за день до побега Никонова рассыльный доставил на Гороховскую огромный пакет из плотной, хрустящей кремовой бумаги. В конверте были билеты на пароход, на рейс "Одесса – Марсель". Железнодорожные плацкарты до Одессы были приобретены заранее, так что времени у путешественников почти не имелось; стоило задержаться в Москве всего на день-два – и пароход уйдет без них.

– В общем, я на тебя крепко надеюсь, – продолжал Олег Иванович. Нас не будет в Москве около 2-х месяцев – по здешнему времени. А у в 21-м веке пройдет от силы неделя. Я потому и не хочу оставлять тебе бусину – тогда время с обоих сторон портала синхронизируется, и тебе придется ждать нашего возвращения полный срок. А так – за неделю попробуешь разыскать лейтенанта, а там и мы подтянемся. И вот что еще… – и Олег Иванович выложил на скатерть матерчатую папку.

– Это – кое-какие наметки по месту будущего портала. – продолжил Семенов.

– Если мы в и правда найдем в Сирии инструкцию по закрытию и открытию поратлов, то первое, что мы сделаемздесь, в Москве – это перенесем портал с Гороховской в место понадежнее. Особенно теперь, после бегства Никонова – а вдруг портал уже засвечен? В этой папке – возможные варианты: дома в Москве и ближайшем Подмосковье, сохранившиеся с 1886 года и подходящие для наших целей.