Корабль из ада

Здесь, также, из-за решеток так называемой «Аллеи Согласия» улыбаются разглядывающим их прохожим маленькие, как куколки, марсианские девушки, а букмекеры с ястребиными лицами предлагают «верные» подсказки насчет ежемесячных космических гонок. Ночью, когда две луны, как два крошечных мрачных глаза, глядят с небес, а тошнотворный желтый свет из магазинчиков бросает на улицы продолговатые оранжевые квадраты, можно услышать звуки мультифонной музыки, пульсирующие, стенающие, словно колеблющиеся на грани между удовольствием и болью. А сквозь музыку можно услышать взволнованное бормотание «краснух», которые, толпясь и толкаясь у больших стеклянных шаров, в которых зеленые споры грибов борются за выживание, с фаталистическим безрассудством заключают пари, прекрасно зная, что, по Законам Олеча тела проигравших будут найдены через двенадцать часов плавающими в темных водах Канала Хан.

ВЕРОЯТНО, ЗДЕСЬ НЕТ более известного места проверить свою удачу, чем заведение Тенчу Тэйна. Драпировки здесь из чистого целлошелка, столы инкрустированы золотом, а огненный тонг и туманящий разум оло

всегда в вашем распоряжении, поскольку, как утверждает Тенчу, эти ликеры мешают игрокам рассуждать трезво и тем самым увеличивают прибыль заведения. Воздух здесь наполнен дымами десятка наркотиков и нетерпеливыми голосами толчущихся «краснух». Во главе длинного центрального стола восседает сам Тенчу, зоркий, напряженный и неподвижный, как истинный Бог Фортуны, гудящий свои монотонные увещевания: «Делайте ставки! Делайте свои ставки! Ой-йеее! Борьба начинается!» И в круглой, лысой его голове хранится информация о сотнях ставок, хранится так безошибочно, что любой игрок предпочитает слово Тенчу утверждениям и клятвам любого другого.

Однако, в стороне от тех, кто толпится возле светящихся стеклянных шаров, есть и такие, кто, подобно Джонни Грииру, посещают заведение Тенчу совсем по другой причине. И эта причина — Эйела.

Позади Тенчу находится зеленый занавес. И в течение вечера, через равные промежутки времени, Тенчу забирает выигрыш, чтобы унести его — поскольку деньги на столе считаются дурным тоном, — в соседнюю комнату. В те краткие моменты, когда он откидывает занавес, те, кто пришел посмотреть на Эйелу, оказываются вознаграждены. Мимолетный взгляд, не более того, проблеск маленького рта, высоких скул, гладких темных волос, уложенных на голове диадемой. Кожа ее не традиционная ржавокрасная, а мягко светится, точно лепестки розы. И вся она походит на нарисованную фарфоровую принцессу.

Не так давно у Эйелы была не только красота. Под ее спокойным марсианским очарованием крылась молодая, нетерпеливая живость и радостное возбуждение, идущие вразрез со строгим марсианским воспитанием. Две противоположные силы, буквально разрывающие девушку, создали в ней дисбаланс. На улицах, на рынке она видела высоких, слоняющихся повсюду землян — космических путешественников, которые принесли находящемуся в упадке Марсу новую энергию и авантюрную, возбуждающую жилку. Эйелу взволновала их энергия и живость характеров, ей захотелось стать частью всего этого, нарушить древние правила и традиции, связывающие ее жизнь. В стенах ее дома царило лишь ритуальное рабство послушания. Женщины повиновались трем повелителям — в детстве они повиновались родителям, когда выходили замуж — повиновались мужьям, а если становились вдовами — повиновались сыновьям.

Когда ей исполнилось девятнадцать лет, по земному исчислению, Эйела покорно вступила в фазу второго повиновения, чтобы оказаться заключенной в задней комнатке игорного дома, сортируя неоднородный урожай марсианских тэлов, земных долларов, юпитерианских солтов

, и слушая сухой голос своего мужа, Тенчу Тэйна, произносящего свои бесконечные призывы. Тусклое, неромантичное существование, но если Эйела и не была счастливой, то уж ни в коем случае не чувствовала себя несчастной.

БЫЛО БЫ ТРУДНО сравнить Джонни Грира с кем-либо другим на Марсе. В нем не было ничего женственного или утонченного. Фактически, он был столь же тверд, как закаленный иксит. Более того, его присутствие в Олече казалось таинственным и тихим, созерцательным «краснухам». Молодые земляне с резкими голосами и жесткими глазами обычно не имели намерений таскаться по зловонной нищете грузового порта. Наавич, приветливый продавец специй на Ки-стрит, заметил, что под левой подмышкой Джонни была характерная выпуклость, выпуклость, возможно, от наплечной кобуры с тепловым пистолетом. Полиция, продолжал Наавич, ищет бандита-землянина, недавно ограбившего продавца драгоценных камней Псидиана и застрелившего при отходе свидетеля. Поэтому Джонни...

— К молодежи всегда нужно относиться с уважением, — тяжеловесно ответил Тенчу. — Откуда нам знать, что в будущем она не станет командовать нами.

А так как Тэйн был человеком богатым и влиятельным, то все «красномордики» стали относиться к Джонни Гриру вполне спокойно.