Корабль приговоренных

— Допустим, я тебе верю, — усмехнулся Антон. — По крайней мере, пока все логично. Жадный адвокат видит недовольство жены клиента и решает нажиться на этом деле, а для подстраховки ставит видеокамеры в ее квартире. — Он взволнованно вскочил и забегал взад-вперед. — Но его убивают, а видеокамеру похищают и после этого нам с тобой присылают фотографии, а что хотят, не сообщают. Почему?

Марьяна пожала плечами.

— Вот и мне непонятно, что от нас хотят и, самое главное, кто? Я от этого всего с ума схожу, то на Родиона думаю, то на соседку эту, Сосновскую.

Помрачнев, Антон выдохнул.

— Следят за каждым нашим шагом, машину угнали… — Вспомнив, как они хоронили Крейкера, он поинтересовался: — А ты тогда правду сказала, что труп перезахоронила?

— Да ты что? — в ужасе округлила глаза Марьяна. — Я покойников боюсь как огня, неужели ты не понял, что я тебе врала, чтобы ты меня в покое оставил?

— Похоже, какие-то серьезные люди этим всем занимаются, вот только кто они? — Пристально взглянув на бывшую любовницу, Антон процедил: — И боюсь, когда мы узнаем, кто они, мало нам не покажется!

Одиссей вознамерился во что бы то ни стало сбежать с опостылевшего острова нимфы Калипсо и вернуться на родную Итаку. Он молил богов об освобождении из плена и ждал, пока все успокоится, чтобы тайно построить новый плот…

Глава 59. Муки несчастной Лейлы

На следующий день Лиднер вернул Лейлу в прежнюю каюту на третьей палубе и до утра просидел у нее.

Лицо женщины было плотно закрыто защитной органичной пленкой и забинтовано. Сквозь прорези в белоснежных бинтах адским огнем горели черные бездонные глаза. Временами Лейла сильно стонала, и Лиднер колол ей обезболивающее. Доктор практически не покидал ее каюту, опасаясь за жизнь обожаемой пациентки. В редкие моменты, когда Лиднер уходил, Ирэна с Верой и Лерой забегала к «восточной пери».

Глядя на них страдальческим взором, Лейла пыталась что-то сказать, но издавала лишь бессвязные звуки. Подругам было жаль женщину, и они пытались хоть как-то ее развлечь, приободрить и утешить.

Однажды их застал Лиднер и пришел в дикую ярость.

— Если я вас еще хотя бы раз встречу здесь, вы пожалеете, что на свет родились! — пригрозил он.

Девушки выскочили из каюты.

— В нем вообще ничего человеческого нет! — возмутилась Ирэна.

— Да он самый натуральный садист! — вторила Вера. Ее темные волосы, отросшие ниже плеч, лениво шевелил ветер. Симпатичное личико выражало негодование. — Сострадание и жалость, похоже, ему неведомы.

— Ну, ты развела кисель — сострадание, жалость, — фыркнула прагматичная Ирэна. — Он медицинская машина, исследователь. Мы для него лабораторный материал, мыши, или в лучшем случае морские свинки.

— А как же Лейла? — напомнила Лера. — С ней он церемонился.

— Да Лейла ему какая-нибудь родственница, — вмешалась Вера.

— Вряд ли, — возразила Ирэна. — Я слышала, как он с ней разговаривал, она такая же клиентка, как и мы, но он к ней не ровно дышит, это я поняла.

— Знать бы, с чего такая любовь? — хмыкнула Лера.

— А тебе не все равно? — усмехнулась Ирэна. — Главное то, что она для него человек, а мы — мусор.

— Мы не мусор, мы подопытные мыши, — мрачно буркнула Вера. — Нужно называть вещи своими именами…

Во время обеда официантка Тамара шепнула, что произошло той жуткой ночью. Одурманенный наркотиками Макс ворвался в палату Лейлы. Что уж ему почудилось, неизвестно, только он сорвал с нее бинты, разбил капельницу и начал избивать бедную женщину. Заодно досталось и доктору. Лиднер тут же перевел Лейлу подальше от Макса. С постели она не встает, ее кормят через трубочку или при помощи капельницы с питательными веществами.

— Лейле сделали несколько операций, и эта должна была быть последней, но Макс все испортил, — добавила Тамара.

— А что у нее с лицом? — поинтересовалась Ирэна.

Тамара скорчила забавную рожицу и хихикнула:

— Говорят, она мужу рога наставила и он ей за это в лицо выстрелил.

— А почему Булат так ее обожает? — допытывалась Ирэна.

— Это только он сказать может, — усмехнулась Тамара.

Возвращаясь с обеда, Ирэна мрачно проговорила подругам:

— Выходит, «безумный Макс» может ворваться в каюту и порубать нас, как винегрет, а потом выкинуть за борт, и все будет шито-крыто.

— Выходит, так, — уныло поддержала ее Лера.

— Еще неизвестно, что творится на других палубах, — с горячностью произнесла Ирэна. — Мы мало знаем, что происходит на яхте.

— Ну почему же? — возразила Вера. — Не так уж и мало. Хозяин корабля сумасшедший наркоман, — загнула она палец. — Его пособник, — загнула она второй палец, — тоже с головой не дружит, он «крупный изобретатель» в области медицины.

— А мы — безмозглые овцы, — печально усмехнулась Лера. — Попавшие по причине собственной глупости в лапы аферистов.

— Если бы аферистов… — нахмурилась Вера. — В лапы преступников мы попали.

— И что делать? — вздохнула Ирэна. — Только рассуждать? Я предлагаю бежать. Как только мы встанем на рейд недалеко от берега, прыгаем в воду и плывем что есть сил. А там сразу в наше посольство.