Корабль-призрак

Пока они шли новым курсом, ветер стих совсем и наступил полный штиль. Следов шторма не осталось и в помине, и теперь «Святую Катарину» несло лишь мощное западное течение. Уставшие матросы могли, наконец, отдохнуть. Солдаты и пассажиры вышли на палубу. Матери с детьми грелись на солнышке, весь такелаж был занят вывешенным для просушки бельем. Матросы тщательно устраняли повреждения, причиненные непогодой. По их расчетам, корабль находился примерно в пятидесяти милях от бухты, и они с нетерпением ждали появления на горизонте земли. Все ожили и, кроме Филиппа, думали, что опасность уже позади.

Вторым рулевым был минхер Крантц, человек спокойный, настоящий моряк, любимец Филиппа, которому он доверял. Однажды после обеда Филипп и Крантц находились на баке.

— Что вы думаете, Вандердекен, о том необычном корабле, который мы повстречали?

— Я видел его и раньше, Крантц, и…

— Что и?

— Судно, на котором я встретил его, никогда не придет в гавань. Другие люди говорят то же самое.

— Разве тот корабль действительно призрак?

— Так мне рассказывали, — отвечал Филипп. — О нем ходит много разных слухов. Но я могу заверить вас, я совершенно убежден в этом, что с нами, до того как мы доберемся до бухты, приключится беда, хотя сейчас все как будто благополучно и до гавани не так далеко.

— Однако вы суеверный, — сказал Крантц. — Но я должен сознаться, что и мне этот случай показался не совсем правдоподобным. Ни на одном нормальном судне не поставят в такой шторм столько парусов, хотя и бывают сумасшедшие, совершающие порой даже самое невероятное. Если это был настоящий корабль, то он пошел ко дну, поскольку после того, как развиднелось, никакого корабля не было видно. Меня не так легко убедить, и только несчастье, которое вы предсказываете, сможет заставить меня поверить, что с тем кораблем связано что-то неестественное.

— Ну что ж, я не буду сожалеть, если окажется, что я заблуждаюсь, — возразил Филипп. — Между тем все это лишь мои предположения, и мы еще не в бухте.

— Да, но мы недалеко от нее, и, по всем признакам, погода будет хорошей.

— Невозможно определить, — продолжал Филипп, — с какой стороны появится опасность. Нам нужно бояться не только шторма.

— Конечно, — отвечал Крантц, — но и не нужно бояться черта, когда Бог спит. Несмотря на все, что вы говорили, я предсказываю: самое большее дня через два мы благополучно станем на якорь в бухте!

Здесь разговор оборвался, и Филипп был рад, что остался один. На него навалилась такая тоска, какой он никогда ранее не испытывал. Он оперся на поручни и стал смотреть на волнующееся море.

«Боже милосердный! — молил он. — Сохрани этот корабль! Не допусти гибели женщин и детей! Не допусти, чтобы столько людей, которые доверились этой старой посудине, стали жертвой кощунства моего отца!»

Солнце уже скрылось в волнах, когда Филипп спустился с палубы. Помолившись еще раз за спасение своих попутчиков, он заснул. Но едва пробили восемь склянок, возвещая полночь, он был разбужен энергичным встряхиванием за плечи. Крантц, несший вахту, стоял перед ним.

— Бог с нами, Вандердекен! Вы верно напророчили! Вставайте, живее! На судне пожар!

— Пожар?! — воскликнул Филипп, вскакивая с койки. — Где?

— В среднем трюме!

— Я сейчас поднимусь, Крантц. Пока же закройте люки и подготовьте помпы!

Через минуту Филипп был уже на верхней палубе, где встретил капитана, которому обо всем уже доложил второй рулевой. Крантц кратко повторил рассказ, отметив, что он вначале почувствовал запах гари, который доносился из среднего трюма. Открыв один из люков, не прибегая при этом к чьей-либо помощи, чтобы не возбудить паники, он обнаружил, что в трюме полно дыма. Он тотчас же закрыл люк и доложил о случившемся только капитану и Филиппу.

— Благодаря вашему присутствию духа у нас пока еще есть время все спокойно обдумать, — сказал Филипп. — Если солдаты и бедные женщины с детьми узнают об опасности, то их причитания и крики только помешают нам. Но как мог появиться в трюме огонь?

— Мне не приходилось слышать, чтобы «Святая Катарина» когда-нибудь загоралась, — заметил капитан. — Я считаю, что это невозможно! Здесь какое-то недоразумение! «Святоша» — это…

— Я припоминаю, что мы погрузили множество бутылок с купоросом, — прервал его Филипп. — Во время шторма ящики, наверное, ударились друг о друга, и бутылки разбились. Из предосторожности я приказал поставить ящики с купоросом сверху, но из-за качки один из ящиков, видимо, разбился.

— Так оно, видимо, и есть, — поддержал Филиппа Крантц.

— Я не хотел брать купорос на борт, — продолжал Филипп, — и считал, что его следует погрузить на судно, где меньше людей и где ящики можно было бы разместить на палубе. Однако фрахтовые свидетельства были уже подготовлены и изменить что-либо было невозможно. А теперь за работу. Мое мнение: люки держать плотно закрытыми и попытаться погасить огонь.

— Да, да! — снова поддержал его Крантц. — Затем надо будет пропилить дыру в переборке, чтобы пропустить шланг, и закачать в трюм воду.