Коридор

– Я готов.

– Побежали...

Сто сорок четыре ступеньки: через две – через две – через три; бегом к остановке: автобус отходит – отходит – отходит; лестница вниз – подземный переход – переход – переход – лестница наверх; горохом по эскалатору – "Стойте справа‚ проходите слева": справа идут‚ слева бегут; броском в вагон – по ногам – по ногам – по ногам: "Куда прете? Дайте сойти... Дайте сойти! Дайте..."; из вагона на переход: два эскалатора вниз – один вверх: когда надо вверх‚ они вниз‚ когда надо вниз‚ они вверх; с перехода снова в вагон: враг тот‚ кого мы толкаем в спину‚ и тот‚ кто толкает в спину нас ("А этот медленно... А этот очень уж медленно... А этот нарочно медленно‚ сволочь!.."); с эскалатора на трамвай: стоим на остановке‚ от нетерпения перебираем ногами: "Ну‚ где же он? Где же он? Где?.."; с трамвая бегом – сомкнутыми колоннами – колоннами – колоннами: шаг в шаг – вдох-выдох – вдох-выдох‚ – мелким‚ жадными глотками‚ – выдох – выдох – выдох – вдох; дверь в проходной: тах! – трах! – еще – еще – турникеты крыльчатками насосов сосут – сосут – сосут: утром туда‚ вечером обратно – туда-обратно – туда-обратно – туда-обратно: "Дай ответ... Не дает ответа!" Гипнотизеры теряют квалификацию: не выходит‚ не получается‚ не засыпают: человек сидит‚ а внутри всё бежит; экскурсоводы сбиваются с ног: "Слева Мане‚ справа Моне‚ слева Ван-Дейк‚ справа Ван-Гог‚ слева импрессионизм‚ справа реализм‚ позади абстракционизм": не дожили классики до такого издевательства‚ не добежали; катки для трамбовки асфальта простаивают: не идут шоферы‚ не нанимаются – кто может выдержать такие скорости? никто уже не может. Бегуны – а не бегуны? – опрокинули физиологию: человек-жираф‚ человек-страус‚ человек-гепард‚ "Человек – это звучит гордо!"; кофе двойными порциями‚ чтобы подтолкнуть‚ подстегнуть‚ угнаться и не отстать: растворимое‚ моментально растворимое‚ Бразилия может спать спокойно: мы не подведем‚ мы всё выпьем; утром – кофеин‚ вечером – андаксин‚ триоксазин‚ димедрол‚ элениум: к ночи‚ на сон грядущий‚ чтобы из сверхвозбужденного состояния перейти в обычное‚ возбужденное; нервные клетки не восстанавливаются – люди обратно не возвращаются ("Все умирают и умирают... Хоть бы кто-нибудь когда-нибудь воскрес!") – станции Отрадное‚ Немчиновка и Баковка поезд проследует без остановок – "Если вы потеряли друг друга‚ встречайтесь в центре ГУМа‚ у фонтана" – "У нас в Харькове строят подземный переход‚ и мы тоже скоро будем иметь эту жизнь" – туда-обратно – туда-обратно – туда-обратно – утром туда‚ вечером обратно – колоннами – колоннами – сомкнутыми колоннами‚ – а насосы сосут и сосут‚ а в колоннах бегут и бегут‚ чтобы однажды вынырнуть из толпы‚ отдышаться‚ обалдело завертеть головой: "Какое у нас сегодня число? Год какой?" – и снова нырнуть на несколько лет...

Вдруг шум... Вой сирены... Визг тормозов...

Шприц...

Битое стекло в ватке...

Развороченная постель...

Одеяло на полу...

Невыносимо тоскливый‚ душный запах лекарств...

И вот уже из окна смотрит на улицу больной. Пристально. Не мигая. Мудро и отстраненно. Болезнь – это остановка с разбега‚ удар о стену. Машина уже лежит‚ но колеса еще крутятся...

– Хоботков?

– Да-да.

– Константин Сергеевич?

– Он самый.

– Что с вами?

– Ничего. Спасибо. Теперь лучше.

– Поправляетесь?

– Пытаюсь.

– Получается?

– Не очень.

– Возрастное?

– Ну‚ что вы...

– Хроническое?

– Наверно.

– Чем лечитесь?

– Думаю. Учусь думать.

Каждый раз в конце декабря к нам приходит завхоз и выдает новый‚ перехваченный цветной бандеролькой настольный календарь. Мы разрываем бандерольку‚ берем в руки год непрожитого еще времени‚ и его вещественность потрясает‚ выбивает из привычного ритма привычных мыслей‚ облачко неделового раздумья набегает на лицо. Пауза. Короткая пауза. А потом мы выбрасываем старый календарь‚ берем новый и перекладываем справа налево первый листок. И всё. И конец. Стоит только начать. Из вагона на переход – с эскалатора в трамвай – с трамвая бегом – лестница наверх – лестница вниз – по ногам – по ногам – по ногам... Это как двадцать второе июня‚ когда день начинает уменьшаться. Еще впереди всё лето‚ впереди земляника‚ грибы и яблоки‚ купание и отпуск‚ но день уже короче и зима ближе. Сомкнутыми колоннами – колоннами – колоннами – шаг в шаг – вдох-выдох – выдох – выдох – выдох – выдох – вдох... И так до конца декабря‚ когда приходит завхоз – распорядитель времени‚ выдает очередные триста шестьдесят пять талонов на жизнь‚ и облачко неделового раздумья набегает на лицо. Остановка. Тайм-аут. Привычные мысли спотыкаются на укатанных извилинах. И снова – дальше. Дальше – дальше – дальше... Куда? В какую сторону? Думать некогда. Задумаешься – отстанешь. Но всё-таки куда же? Дальше!