Из потертой дорожной сумки с растрескавшимися ручками из кожзама она достала два застиранных халата, свернутую в рулон плащевую сумочку, с которой ходила по городу, тапочки, чистое, но мятое нижнее белье, нож и связанные ошейники. Все это аккуратно, чтобы ветер не свалил на землю (где-то в глубине души, вопреки интуиции и логике, она все еще надеялась, что ее отпустят), она разложила на скамейке. Скучавшие на остановке люди с интересом бросились рассматривать ее пожитки. Самодельные наручники рядом с застиранным женским бельем вызвали удивление и веселье. Жжет бабулька. Мужчины ухмылялись, женщины перешептывались. Но у парня в форме мозги работали в другом направлении. На нижнее белье ему было наплевать. Она видела в его глазах, как сознание связывает воедино нож, сцепленные между собой собачьи ошейники и пропавших неделю назад детей из дома напротив.
45
В сумерках Игорь еще на светофоре, за два квартала от дома, увидел синие мерцающие маяки полицейской машины, припаркованной у остановки.
Они следили за ним. Кононов прямо сказал, что главные подозреваемые – родственники пропавших. В какой-то момент Сережа перестал различать кресты в тетради, и в якобы пустом доме (родители уехали в больницу) вдруг загорелся свет. Разве это не повод войти внутрь и разобраться, в чем дело?
Игорь свернул к дому и резко затормозил у ворот. Пакет с покупками свалился с переднего сиденья на пол. Бутылка молока с хрустом раздавила яйца. На ужин вместо глазуньи будет омлет.
Вопреки ожиданиям, к нему не подошел человек в форме, да и калитка оказалась запертой.
Игорь въехал во двор и остановился, как только фары осветили окно кухни. За стеклом стоял Сережа. На том самом месте, где он был утром. И хотя Игорь точно знал, что Сережа не может его видеть – фары должны были слепить его, – казалось, что сын смотрит прямо в глаза.
Сережа стоял там же, но выглядел иначе. Безразличное с утра лицо теперь выглядело усталым. Плечи повисли, голова склонилась вбок. Чуть согнутые в коленях ноги, напротив, напряглись. Похоже, за шесть часов он ни разу не сходил помочиться.
46
Платок не вытирал, а только размазывал дактилоскопический порошок по пальцам, но она продолжала тереть. Так было легче отвечать на вопросы. Человек за столом представился следователем. Он приехал уже после того, как ее привезли в участок.
– Вы можете как-то прокомментировать содержимое сумки? – спросил мужчина, заглянув в ее паспорт. – Я имею ввиду нож и сцепленные ошейники.
– Это не моя сумка.
– Но вы держали ее в руках.
– Я ее нашла.
– Но в ней были женские вещи вашего размера. Разве они не ваши?
– Нет. Не мои.
– Понятно. – Следователь достал из кармана пачку сигарет и стал рассматривать антитабачную рекламу с фотографией изъеденных раком легких, как будто она интересовала его намного больше собеседницы.
– Знаете, – после некоторой паузы продолжил он, – по долгу службы мне очень часто приходится сталкиваться с находчивыми людьми. Одни находят героин, другие боеприпасы. Как-то один особо находчивый и удачливый парень нашел спортивную сумку с частями тела своей подружки. И конечно же, как вы можете догадаться, нес эту сумку в полицию. Такие дела. Где второй ребенок?
Она подняла брови, как будто не понимала, о чем он говорит.
– Вас видели на остановке за пару дней до исчезновения детей. Вы следили за домом Прохоровых. Зачем?
– Я не следила.
– Вы знакомы с Игорем Андреевичем? – Он поставил сигаретную пачку на торец, потом переставил на другой.
– Нет.
– Тогда откуда в вашем телефоне взялся его номер?
Она устала от вопросов и запуталась в них. Кажется, поднялось давление. В голове шумело и стучало в висках.