Читаем Корни ненависти полностью

Корни ненависти

Я окинул взглядом зал. Все, кто присутствовал на импровизированной беседе археолога, с интересом слушали средневековые байки. Деба в беретке деда спала, уютно устроившись в руках столетнего гиганта. Ньевес внимательно следила за рассказом, Альба поглаживала меня по бедру, а Эсти рассеянно смотрела на потолочные балки. Короче говоря, все шло хорошо.

Сорок минут спустя издатель надел на кончик своего огромного носа видавшие виды очки-половинки и объявил:

– В завершение нашей встречи я хотел бы зачитать первые абзацы «Повелителей времени»:

Меня зовут Дьяго Вела – граф дон Дьяго Вела, если угодно. События, описанные мною в этой хронике, берут начало в тот день, когда после двухлетнего отсутствия я возвратился в старинную деревушку Гастейс, известную также под языческим названием Гастель-Хайтс, «замок на скале».

Мой обратный путь пролегал через Аквитанию. Миновав Северную Наварру…

Внезапно дверь у меня за спиной распахнулась. Я с любопытством обернулся и увидел седовласого мужчину лет пятидесяти, который ковылял, опираясь на костыль.

– Есть тут врач? – крикнул он. – Во дворце больше никого, а нужен врач!

Мы с Альбой и Эсти, словно троица телепатов, дружно вскочили на ноги и подошли к мужчине, чтобы его успокоить.

– Вам нехорошо? – как всегда деловито спросила Альба. – Мы вызовем «скорую», но сначала расскажите, что с вами случилось.

– Не со мной. Это для человека, которого я нашел внизу, в туалете.

– Что с ним произошло? – поторопил я, доставая мобильник.

– Он лежит на полу. Из-за костыля мне трудно было присесть и проверить, жив ли он, но клянусь, он не двигается. Так что либо он без сознания, либо мертв, – заключил мужчина. – Вообще-то, мне кажется, я его узнал. Думаю, это…

– Не беспокойтесь. Мы обо всем позаботимся, – вмешалась Эстибалис, в очередной раз демонстрируя свое легендарное нетерпение.

Притихший зал внимательно смотрел на нас. Должно быть, издатель прервал чтение. Не знаю. Я бросил взгляд на деда, и тот без слов дал понять, что отнесет Дебу домой и уложит в постель.

Мы с Эсти побежали к лестнице, ведущей вниз, в спешке наступив на стеклянную панель над останками замурованной женщины. Я не придал этому значения. Первым влетев в туалет, обнаружил на полу крупного и хорошо одетого мужчину. Он лежал неподвижно, на его лице застыло выражение такой сильной муки, что мне тоже стало больно.

Туалет выглядел стерильно белым и безупречным. Дверцы кабинок украшал фотоколлаж с изображением крыш и четырех башен Витории.

Я достал из кармана телефон, включил фонарик и поднес почти вплотную к лицу мужчины. Ничего. Зрачки не реагировали.

– Проклятье… – выдохнул я, прижав пальцы к его сонной артерии. – Зрачки не сужаются, Эсти. Пульса тоже нет. Он мертв. Ничего не трогай. Сообщи заместителю комиссара, пусть уведомит о происшествии.

Моя напарница кивнула и уже начала набирать номер Альбы, когда я ее остановил.

– Пахнет тухлыми яйцами, – сказал я, принюхиваясь. – Покойник пользовался дорогим одеколоном, но даже он не в состоянии замаскировать ужасную вонь.

– Мы в мужском туалете. Чего ты ждал?

– Я о другом. Пахнет бомбами-вонючками, какие продавались в магазине праздничных аксессуаров, когда мы были детьми. Помнишь? Они лежали в коробках с силуэтом китайца.

Мы переглянулись. На сей раз речь шла не о детских забавах.

– Хочешь сказать, этого мужчину отравили? – спросила Эсти.

Я не знал, с чем мы столкнулись: с естественной смертью или отравлением. Но поскольку я человек осмотрительный и не люблю сожалеть о том, что чего-то не сделал, опустился на колено из уважения к покойнику и прошептал свое заклинание:

– Здесь кончается твоя охота и начинается моя.

Затем внимательно оглядел его и перешел к практическим вопросам:

– Думаю, наш свидетель прав. Хотя фотографий не так много, у погибшего весьма своеобразное телосложение, и я всегда подозревал… Думаю, это случай арахнидизма.

– Выражайся по-человечески, Кракен.

– Он страдает – точнее, страдал – синдромом Марфана. Длинные конечности, глаза навыкате… Посмотри на его пальцы. На рост. Если это тот, о ком я думаю, здесь разверзнется ад. Побудь с телом. Я попрошу Альбу закрыть выходы из здания и никого не выпускать. Нам необходимо допросить двести человек. Если он умер недавно, убийца все еще находится во дворце.