Читаем Король Абдель Азиз: создатель Саудовской Аравии полностью

На следующий год приехали другие геологи. Центром экспедиции стал Хуфуф, в котором тот же Хамад аль-Гусейби предоставил свой дом для американцев. Они расходились по пустыне в стороны от Даммама, передвигаясь на верблюдах в сопровождении охранников и проводников. Расстояния они измеряли не в милях или километрах, а в днях пути на верблюде. Забираясь далеко от Джубайла, американцам приходилось самим охотиться на газелей и птиц или покупать у встреченных кочевников овец по 1,35 доллара за штуку.

Работа шла планомерно по всей огромной территории концессии. День за днём вылетал на аэрофотосъёмку одномоторный самолёт с вырезанным днищем. Снимали на термостойкую плёнку, специально созданную фирмой «Кодак». Самолёт летал по прямой параллельными курсами. Геологи фотографировали и зарисовывали рельеф местности. Признаки нефти были, но — только признаки.

К концу 1936 г. в районе Даммама работало 62 американца и больше тысячи саудовских рабочих. Первая скважина Д-1 так и не дала ничего. Д-2 давала воды вдесятеро больше, чем нефти. Из Д-3 с трудом выкачивали 100 баррелей тяжёлой нефти с примесью воды. Д-4 оказалась сухой, как кость, пролежавшая лето под солнцем, Д-5 — такой же. Д-6 на глубине 1380 метров дала небольшое количество нефти вперемешку с водой.

Когда прошли год, второй и третий, на совещаниях совета директоров «Сокал» всё чаше звучал вопрос: «Не отказаться ли от аравийской концессии? Не лучше ли сейчас списать несколько миллионов долларов в убытки, чем через несколько лет понести убытки много большие?» Не менее сложным был и другой вопрос: «Что делать, если мы найдём в Аравии нефть?» Дело в том, что у «Сокал» в восточном полушарии не было своей сбытовой сети, а конкуренты сами страдали от избыточного предложения. Ясного ответа на второй вопрос также не было.

Пока совет директоров дал согласие на бурение седьмой скважины. Скважина Д-7 была заложена 7 декабря 1936 г. Работы шли там трудно, рвались цепи, терялись буры, многочисленные поломки вынуждали приостанавливать работу. Через десять месяцев на глубине свыше 1 тысячи метров появились первые признаки нефти, но к этому времени возможности компании и терпение её хозяев почти иссякли.


5

Король Абдель Азиз знал от Филби о возникавших у американцев трудностях в работе и сомнениях. Его это не слишком беспокоило. Платежи поступали аккуратно, и таким образом было достигнуто некоторое финансовое благополучие. Он вновь мог позволить себе покупать новые модели американских, французских и итальянских автомобилей. Его гараж насчитывал несколько десятков автомобилей, и ему нравилась эта коллекция.

В эти годы всё большее внимание король стал уделять внешней политике. Он подписал договоры о дружбе и добрососедских отношениях с Кувейтом в 1930 г., с Ираком в 1931 г., с Трансиорданией в 1933 г. Развивались связи и с западными странами. В 1929 г. был подписан договор о дружбе с Германией, в 1933 г. с Италией.

Беспокойство возникло из-за волнений на юго-западе страны. В Асире, от окончательного присоединения которого Абдель Азиз некогда отказался под давлением Великобритании, поднял мятеж бывший эмир Хасан аль-Идриси. Он провозгласил независимость Асира, попытался поднять некоторые племена Хиджаза и Неджда против власти, а после поражения укрылся в соседнем Йемене. Имам Йемена Яхья вновь выдвинул свои притязания на эти земли, его воины захватили Наджран.

Подавить выступление мятежников теперь не представляло проблемы для саудовского короля, но война с Йеменом была совсем иным делом. Имамат был слаб и отстал в своём развитии от всего мира на сотни лет, но и Абдель Азиз и Яхья вместе боролись против турок, в одно время объединяли свои страны в единое целое, жители Йемена были столь же горды и воинственны, как жители Неджда, так зачем было одним арабам проливать кровь других? Король знал, что за спиной имама стояла Италия, заинтересованная в сохранении своей опоры по обе стороны Красного моря — в Абиссинии и в Йемене. Знал он и то, что к агрессии имама подстрекал Лондон, стремившийся отвлечь внимание Яхьи от своей колонии Адена, на южной оконечности Аравии. Король решил действовать осторожно и проявил доброжелательность. По инициативе саудовской стороны в конце февраля — начале марта 1934 г. в Абхе прошла встреча двух сторон. Абдель Азиз пошёл на уступки, отказавшись от притязаний на Наджран, но йеменцы уклонились от определённого ответа.

Судьба Йемена казалась решённой. Саудовцы обладали подразделениями регулярной армии, имевшей современное оружие. Горцы с кинжалами и кремневыми ружьями не могли им противостоять. Король отдал приказ о наступлении.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное