Читаем Король Иоанн полностью

Все наши земли, будучи уверен,

Что старший отпрыск матери моей

Не сын ему - уж разве что родился

До срока за четырнадцать недель.

Вот и хочу я, добрый государь,

Все получить, согласно отчей воле.

Король Иоанн

Но брата твоего в законном браке

Жена отца произвела на свет.

А вышел грех - ну что ж, ее вина:

С любым женатым может быть такое.

Но ты скажи мне: как бы мог мой брат,

Приживший сына по твоим словам,

Его потребовать у Фоконбриджа?

Тот был бы вправе удержать теленка

От собственной коровы, в полном праве!

Мой брат, хоть сына и прижил, не мог

Его признать, а твой отец отвергнуть

Его не мог. И вот мое решенье:

От сына матери моей рожден

Наследник твоему отцу: он должен

Отцовское наследье получить.

Роберт

Неужто воля моего отца

Не может прав лишить чужое семя?

Бастард

Не больше может, сэр, чем помешать

Могла в то время моему рожденью.

Элеонора

Скажи, кем хочешь быть? Как Фоконбридж

Владеть землей и жить, подобно брату?

Иль признанным потомком короля,

Хоть без земли, своей гордиться честью?

Бастард

Когда бы, государыня, мой брат

Стал обликом, как я, а я, как он,

Верней - как батюшка его, сэр Роберт,

И ноги были бы мои, как жерди,

А руки, словно чучела угрей,

А рожа так худа, что я б не смог

На людях за ухо заткнуть цветок,

Не услыхав: "Ни дать, ни взять - монета!",

И если бы при этом вся земля

Досталась мне, - я, не сойти мне с места,

Клочок последний отдал бы за то,

Чтобы себе вернуть свое лицо!

Элеонора

Ты молодец! Ну как, отдашь именье?

Пойдешь искать удачи? Мы готовим

Поход на Францию - пойдешь за мной?

Бастард

Вперед, за счастьем! Брат, владей землей.

Полтысячи твоей достались роже,

А ей цена - пять пенсов, не дороже.

За вами до могилы, госпожа!

Элеонора

Нет, лучше ты меня опереди.

Бастард

У нас, у деревенских, пропускают

Вперед знатнейших.

Король Иоанн

Как тебя зовут?

Бастард

Филипп я, мой король и господин,

Супруги Фоконбриджа старший сын.

Король Иоанн

Прими же имя гордое того,

Чей облик принял. Преклони колени,

Филипп, и встань. Имен славнее нет:

Сэр Ричард, признанный Плантагенет!

Бастард

Подай же руку мне, товарищ детства!

Я - честь, ты землю получил в наследство.

На благо нам обоим, сводный брат,

Без сэра Роберта я был зачат.

Элеонора

Вот остроумие Плантагенета!

Тебе я бабка, Ричард, помни это.

Бастард

Родство случайное, но все равно!

Пришло мне счастье левой стороной.

Нельзя в ворота - смело лезь в окно;

Не можешь днем - иди сквозь мрак ночной;

Как ты ни взял - а приз отныне твой;

Как ни стрелял - задета цель твоя.

Кем ни рожден, а я уж верно Я!

Король Иоанн

Ступай же, Фоконбридж. Владей землею

По воле Безземельного. За мною,

Сэр Ричард! Матушка, пора уж нам

К французским устремиться берегам.

Бастард

Ты, брат, на божий свет родился честно:

Тебе-то счастья пожелать - уместно.

Уходят все, кроме Бастарда.

На добрый фут теперь я выше стал,

Земли же - сотни футов потерял.

Но в леди превращу любую Джен.

"Сэр Ричард, добрый день!" "Здорово, парень!"

Он - Джордж, я Питером его зову.

Ведь те, кто только что из грязи и князи,

Чужих имен не помнят: им же надо,

Чтоб видели их важность. Вот ко мне

Приходит со своею зубочисткой

Приезжий иностранец на обед.

Набив едой свой рыцарский желудок

И чистя зубы, завожу беседу

С заморским щеголем: "Мой добрый сэр,

Я говорю, на стол облокотясь,

Позвольте мне спросить"... И тут же, словно

По катехизису, ответ: "О сэр!

Приказывайте, я к услугам вашим;

Располагайте мной!" А я: "О нет,

Дражайший сэр, я ваш слуга". И вот,

Еще и не добравшись до вопросов,

В любезностях рассыплемся мы оба.

А там пойдет рассказ про Апеннины,

Про Пиренеи, Альпы, реку По,

И так до ужина и се и то.

Обычай круга знатного усвоить

Я должен: ведь в него теперь вхожу,

А век твой оттолкнет тебя с презреньем,

Когда не сможешь в ногу с ним идти

(Боюсь, что мне, пожалуй, не суметь...),

Затем что надо перенять не только

Повадку, лоск и внешнее обличье,

Но на потребу века источать

Сладчайший яд из сердца, из души.

Не для обмана это изучу я,

Чтоб самого меня не обманули,

Чтоб восхожденье облегчить себе.

Но что это за всадница? Гонец

В одежде женской? Нет при ней супруга

С хорошим рогом, чтоб в него трубить?

Входят леди Фоконбридж и Джемс Герни.

Да это матушка! - Привет вам, леди!

Что прибыли так спешно ко двору?

Леди Фоконбридж

Где братец твой, где этот негодяй,

Который честь мою везде позорит?

Бастард

Мой братец Роберт? Это он вам нужен?

Могучий витязь, Кольбранд-великан

И сэра Роберта законный сын?

Леди Фоконбридж

А ты, мальчишка, почему так дерзко

О сэре Роберте заговорил?

Ему вы оба - сыновья родные.

Бастард

Джемс Герни, ты бы вышел ненадолго.

Герни

Извольте, добрый господин Филипп.

Бастард

Какой Филипп? Здесь, милый Джемс, такие

Пошли дела! Потом я расскажу.

Герни уходит.

Мать, я ведь не был сыном Фоконбриджа.

Он, не нарушив святости поста,

В Страстную пятницу мог съесть все мясо,

Которым я ему обязан. Право!

Ну мог ли он такого породить?

Мы знаем, как и что он мог. Так вот

Кого же, матушка, благодарить мне

За силу рук и богатырский рост?

Леди Фоконбридж

Ты что, стакнулся с братом? Честь мою

Себя же ради защищать ты должен.

Разбойник дерзкий, что все это значит?

Бастард

Я рыцарь, мать. Совсем, как Базилиско.

Да нет, почище: я ведь посвящен!

Сэр Роберт не отец мне. Я отверг

Перейти на страницу:

Похожие книги

Саломея
Саломея

«Море житейское» — это в представлении художника окружающая его действительность, в которой собираются, как бесчисленные ручейки и потоки, берущие свое начало в разных социальных слоях общества, — человеческие судьбы.«Саломея» — знаменитый бестселлер, вершина творчества А. Ф. Вельтмана, талантливого и самобытного писателя, современника и друга А. С. Пушкина.В центре повествования судьба красавицы Саломеи, которая, узнав, что родители прочат ей в женихи богатого старика, решает сама найти себе мужа.Однако герой ее романа видит в ней лишь эгоистичную красавицу, разрушающую чужие судьбы ради своей прихоти. Промотав все деньги, полученные от героини, он бросает ее, пускаясь в авантюрные приключения в поисках богатства. Но, несмотря на полную интриг жизнь, герой никак не может забыть покинутую им женщину. Он постоянно думает о ней, преследует ее, напоминает о себе…Любовь наказывает обоих ненавистью друг к другу. Однако любовь же спасает героев, помогает преодолеть все невзгоды, найти себя, обрести покой и счастье.

Александр Фомич Вельтман , Амелия Энн Блэнфорд Эдвардс , Анна Витальевна Малышева , Оскар Уайлд

Детективы / Драматургия / Драматургия / Исторические любовные романы / Проза / Русская классическая проза / Мистика / Романы
Батум
Батум

Пьесу о Сталине «Батум» — сочинение Булгакова, завершающее его борьбу между «разрешенной» и «неразрешенной» литературой под занавес собственной жизни,— даже в эпоху горбачевской «перестройки» не спешили печатать. Соображения были в высшей степени либеральные: публикация пьесы, канонизирующей вождя, может, дескать, затемнить и опорочить светлый облик писателя, занесенного в новейшие святцы…Официозная пьеса, подарок к 60-летию вождя, была построена на сложной и опасной смысловой игре и исполнена сюрпризов. Дерзкий план провалился, притом в форме, оскорбительной для писательского достоинства автора. «Батум» стал формой самоуничтожения писателя,— и душевного, и физического.

Михаил Александрович Булгаков , Михаил Афанасьевич Булгаков , Михаил Булгаков

Драматургия / Драматургия / Проза / Русская классическая проза
Соперники
Соперники

Шеридан был крупнейшим драматургом-сатириком XVIII века в Англии. Просветитель-демократ, писатель замечательного реалистического таланта, он дал наиболее законченное художественное воплощение проблемам, волновавшим умы передовых людей его времени. Творчество Шеридана завершает собой историю развития английской демократической комедии эпохи Просвещения.Первая комедия Шеридана, «Соперники» была специально посвящена борьбе против сентиментальной драматургии, изображавшей мир не таким, каким он был, а таким, каким он желал казаться. Молодой драматург извлек из этого противоречия не меньше комизма, чем впоследствии из прямого разоблачения ханжей и лицемеров. Впрочем, материалом Шеридану послужила не литературная полемика, а сама жизнь.

Ви Киланд , Джанет Дейли , Нора Ким , Ричард Бринсли Шеридан , Ричард Ли Байерс , Чингиз Айтматов

Любовные романы / Драматургия / Самиздат, сетевая литература / Фэнтези / Стихи и поэзия / Драматургия