Король Крыс

Не так давно с одним вашим в магазине схлестнулись. Постреляли немного. Он Валька нашего ранга, — сглотнув слюну, сообщил пленник, видимо, понимая, что терять ему больше нечего. Как говорится, семь бед — один ответ.

Ну‑ка, давай поподробней! Где это было?

На Новочеремушкинской улице.

И дальше что?

Да ушел он. Мы его маленько подранили. Потом выяснили — тачку какую‑то тормознул и свалил.

А кто это был?

Как выглядел? — неожиданно для всех спросил Лютый.

Ну, такой невысокий, черные волосы, седоватые… Интеллигентный типа. Мы его в Тушино на фирме видели, какие‑то видеокассеты скрытой съемки нашим пацанам показывал. Он даже свою тачку бросил — древняя такая «Волга», двадцать первая.

Неожиданно Максима кольнуло недоброе предчувствие. Почему‑то вспомнилось Рязанское шоссе, встреча с Прокурором, на которую он приехал на разбитых «Жигулях», слегка загримировавшись. Тогда они беседовали о перспективах конечного передела Москвы бандитской.

Прокурор еще говорил, что Вист и Силантий, в то время союзники, ездили за советом к Коттону. И как раз в тот момент неподалеку остановился какой‑то мужик на двадцать первой «Волге». Предохранители у него якобы сгорели. Вроде типичный колхозник со шрамом на щеке, но его манера держаться эдаким забулдыгой выглядела чересчур наигранной. Да и руки — чистые, белые, только вымазанные машинным маслом, явно без следов тяжелого физического труда.

Нечаеву тогда показалось, что где‑то он уже видел этого мужика, и его охватила тревога. Так же, как и сейчас. «…Какие‑то видеокассеты скрытой съемки нашим пацанам показывал», — кольнуло мозг электрическим разрядом.

Резко обернувшись, Лютый скомандовал:

Пацаны, выйдите на пару минут, я с ним один перебазарю.

Да ладно тебе… — начал было Сытый, но суровый и жесткий взгляд Максима заставил его ретироваться.

Следом потянулись и остальные.

Мне тоже уйти? — удивился Прозектор.

Я сказал — выйти всем, — угрюмо бросил Лютый. — Не понятно говорю, что ли?

Аккуратно закрыв дверь и подвинув к гинекологическому креслу табурет, Максим начал вкрадчиво:

Понимаешь, Минька, или как тебя там, — тебе все равно не жить. Не мы тебя замочим — так свои же. За то, что скурвился, пацанов сдал. — Сделав выжидательную паузу, чтобы сказанное отпечаталось в мозгу пленника, Нечаев продолжил: — Но я могу тебе помочь. Ты ведь знаешь, кто я?

Не–ет…

Лютый. Никогда не слыхал о таком?

Естественно, звеньевой не мог не слышать о Лютом — великом и ужасном человеке, давно превратившемся в легенду криминального мира. Но только слышал — и не более того. Так же, как простые казаки Емельяна Пугачева слышали о Екатерине Второй или рядовые солдаты вермахта — о Сталине. И сейчас, когда Минька увидел Лютого собственными глазами, его передернуло и взгляд его наполнился животным ужасом.

Но я могу тебе помочь, — негромко повторил Максим. — Отстегнем тебе бабок, вполне достаточно, чтобы свалить куда‑нибудь в ближнее зарубежье, и будешь там жить спокойненько. А? Выбирай. — Взяв со стола садиста «утконосы», Нечаев щелкнул ими перед Минькиным лицом.

Что… я должен сделать? — не отводя взгляда от пассатижей, спросил пленник.

Рассказать о той стрельбе. В магазине на Новочеремушкинской улице.

Ну что рассказывать… Вы ведь это… наши враги. Решили мы с пацанами бухала и закуси взять, снять телок и на дачу рвануть. Заехали в магазин. Ну, и на кассе наш старшой этого вашего и увидел.

Дальше, — прищурился Лютый, положив «утконосы» на место, чтобы парню не было страшно.

Заметив это, Минька сглотнул слюну и, осмелев, продолжил:

Попытались тормознуть, но тот дернул, аж пятки засверкали, через служебный вход и ушел.

Как он выглядел?

Я же сказал — невысокий, черные волосы с проседью… стреляет хорошо.

Еще что?

У него с собой сумка была. Видно, сберечь ее очень хотел — телом прикрывал.

Ладно, о сумке потом. Еще!

Да не помню я ничего! Я все честно рассказал, как оно, в натуре, и было.

А машину его помнишь?

Да… — Парень наморщил лоб. — Я же сказал — старая–старая «Волга» такая.

Двадцать первая?

Да.

Серого цвета?

Серого… — не без удивления протянул Минька. — Мы ее потом во двор отогнали, раздербанили всю со злости. Наткнулись на какие‑то видеокамеры, какие‑то коробочки с антеннами. Наш старшой потом говорил, что это вроде бы как шпионская техника.

Где находится этот магазин? — перебил Максим, совершенно уверенный в том, что обладатель шпионской техники — жертва наезда внуковских и тот самый странно–знакомый мужик на Рязанском шоссе — одно и то же лицо.

Пленник назвал.

Вы того типа, которого подстрелили, еще пытались искать или махнули рукой?

Да нет, я же говорю — ушел он. Мы, правда, его подранили, дважды вроде бы. Точно, дважды! Кровищи потерял он — ужас! Весь асфальт «чернилами» выпачкал. Но больше мы его не видели. Сел в тачку и отвалил.

Неожиданно у входа в пыточную послышался какой‑то шорох, и Лютый, пружинисто поднявшись, подошел к двери, прислушался… С той стороны отчетливо доносилось чье- то сопение. Резко дернув дверь, Максим увидел Сытого — он явно подслушивал.