Король рейтингов

Проснулась я с ощущением смутного беспокойства, будто что-то должно произойти, о чем я забыла… Когда вспомнила, остатки сна слетели, будто и не бывало. Дэн! Дэн говорил о том, что сегодня будет меня фотографировать! Я вскочила с кровати, сраженная извечным женским недугом «мненечегонадеть». Перерыв память, потом и шкаф, я поняла, что из «приличного» у меня есть джинсы, две водолазки, юбка, которую я не просто не любила, а терпеть не могла, и одно замечательное платье. Оно было в стиле сафари, правда без пояска. Беленькое. На пуговичках. А еще к нему в комплекте шла шапочка. Но боюсь, что одно фото в рабочей униформе – хорошо, но когда все в ней… Скучновато.

Как назло, вспомнилась фраза Евы о том, что современная девушка должна зарабатывать как феминистка и выглядеть как содержанка. Увы, оклад в родной многопрофильной не позволял мне попасть в когорту первых, а ночные смены, нервы и недосып делали невозможным второе. В общем, я была врачом. Мысли опять вернулись к Еве… Еве… Еве! Вот у кого точно нет проблем с гардеробом. И я набрала ее номер. Знала бы я, чем это закончится, съела бы собственный телефон. Или выбила бы из Шмулика заем на покупку приличного платья в магазине. Правда, съесть телефон куда легче…

Но пока я, наивная фиалка, ничего не подозревая, висела на телефоне. После десятого гудка и последовавшего за ним недовольного ворчания Евы я договорилась-таки о встрече. Не то чтобы Ева не хотела меня видеть, просто она все время отвлекалась и посылала кого-то в анатомические и аграрные дали. На мой вопрос: кого именно осчастливила Ева таким маршрутом, что навигатору проще сдохнуть, чем его построить, она ничтоже сумняшеся ответила:

– Окружающих. Для профилактики. Чтобы сильно не окружали… – И она вновь кому-то крикнула: – Да куда ты прешь, собака! Это пробка и в ней все равны! Да я тебя…

Ее крик заглушил клаксон, ввинтившийся прямо в мозг. Я по-быстрому попрощалась и с облегчением потерла ухо, в котором что-то звенело и квакало.

Собравшись, я прихватила листы со статьями для блога, выскочила из подъезда и сразу почувствовала сбоку чей-то взгляд. Обернулась и увидела странного типа, стоявшего рядом с углом дома. Лавочная гвардия старушек привычно окрестила меня путаной. Я так же привычно согласилась и, миновав их, быстро пошла по улице. Взгляд, от которого так и чесалось между лопаток, продолжал сверлить спину. Несколько раз оборачивалась – никого. Это злило и пугало. Я нырнула в подземный переход и, втиснувшись в узкую щель между двух ларьков, увидела, как мимо меня пронесся тот самый тип, что стоял у угла моего дома.

Неужели заинька не ограничилась гадостями в интернете и наняла кого-то, чтобы за мной следить? Предположение было первым и единственным. Ну правда, кому нужна акушер-гинеколог? Я же не наркобарон или торговец оружием. Врагов у меня особо нет, денег – тоже.

Едва преследователь просвистел мимо, я тут же выскочила из своего укрытия и припустила в ту сторону, откуда пришла. Добежала до остановки и запрыгнула в маршрутку.

Ева опоздала минут на сорок. Это время я проторчала у ее подъезда. Элитного подъезда элитного дома, где за фейсконтроль отвечали не бабушки, а видеокамера.

Впрочем, с учетом пробки, в которую она вляпалась, приехала она даже рано. Мой звонок застал ее, когда она добиралась домой, закончив съемки.

Зайдя в квартиру и раздевшись, Ева рухнула в кресло с протяжным вздохом:

– Уф… На этих съемках я чувствую себя как скаковая лошадь на забеге. И даже не знаю, что заработаю первым: гонорар или сердечный приступ.

– Так сложно? – спросила я, привычно начав хозяйничать на кухне.

– Невыносимо. Бесит, когда режиссер – женщина!

– Зато она не намекает на горизонтальные отношения, – напомнила я Еве об одном ее актерском опыте.

– Иногда я об этом жалею, – в сердцах воскликнула Ева. – В постели тебя отымеют минут за десять, остальное – прелюдия, а вот в мозг – можно целый день и без перерыва на «покурить».

– Зато это подтверждает непреложную истину, – хмыкнула я.

– Какую же? – заинтересовалась она.

– Секс – универсален. Он нравится почти всем. И всех устраивает, порой даже на работу. В твоем случае он возвышенный… Раз в мозг, значит, интеллектуальный.

– Да иди ты! – беззлобно откликнулась Ева. – Мне хватает вполне приземлённого с Додиком.

– Ну, раз ты меня отправляешь, я пошла, – иронично протянула я, проигнорировав вторую половину ее речи. Развернулась и потопала.

– Куда-а-а? – понеслось мне вслед возмущенное.

– К тебе в гардеробную. Ты же меня сама послала.

– Я не туда имела в виду! – праведно возмутилась Ева, для которой некоторые ее наряды были очень ценны.

Настолько, что она за них была готова зуб отдать. Чужой. Собственноручно выбитый на распродаже.

Ева резвым сайгаком выскочила из кресла. А ведь минуту назад была умирающим лебедем.

Впрочем, я поняла причину ее беспокойства, открыв дверь гардеробной. На вешалке висело оно: белое, пышное, воздушное. Безе и зефир, превращенные в кружево.