Королева красоты

- Наоборот, Вадим, - задумчиво проговорил Чувалов. - Они все за тебя.

- Какого хрена ты меня успокаиваешь? - взорвался Ерохин. - Я не нуждаюсь в твоих успокоениях. Думай, как нам обдурить их.

- Зачем? Они искренне желают тебе добра, и в общем-то, правы. Я согласен с общим мнением.

- Общее? Эта лысая сволочь...

- Проституция и игорные заведения, - вздохнул Чувалов.

- И этот квадратный ублюдок...

- Рэкет.

- И дубина с вершин Казбека...

- Наркотики.

- Заткнись, Альберт! Я что, сам не знаю, кто чем занимает ся? Почему они считают, что мне не следует выставлять свою кан дидатуру на выборах в декабре? Ну, им-то, с такими рожами вооб ще не стоило бы показываться на людях. А я?!

- Ты же довольно точно охарактеризовал каждого, - спокойно сказал Чувалов. - Давай продолжим список. Маленький, плюгавень кий старикашка со скверным характером. Торговля недвижимостью, аферы с ваучерами. Узнал?

У Ерохина отвисла челюсть. Никогда Чувалов не разговаривал с ним в таком тоне.

- Значит... значит, и ты против меня, Альберт? - прохрипел он, судорожно сглатывая.

- Я за тебя, всегда. Но ты посмотри на себя в зеркало, внимательно посмотри, Вадим. Зачем тебе лезть в депутаты? Зачем афишировать свои недостатки? Они верно все просчитали: время личных депутатов прошло, самим нужно делом заниматься, бизне сом, как теперь это называют. Выходит, самый лучший вариант: поддержать партию, или даже блок, дать политикам все, что поп росят, посадить на крючок и обеспечить победу на выборах. Пусть рыбка плавает, резвится, а мы потом, когда нужно, дернем за крючок и прикажем: плыви туда и помахай хвостикам тому-то.

- Выходит, какой-то прохиндей вместо меня будет заседать в Думе и красоваться в телевизоре, а я ещё и платить ему за это должен?!

- Платить будешь за то, что принесет в сто раз больше. Это же элементарно, Вадим.

- Значит, у меня скверный характер, и вообще, вид не та кой, чтобы вызывать доверие? Да плевал я на доверие, пускай вы берут, а потом ни хрена не сделают! Ты посмотри, в Думе разве мало полудурков, над которыми все смеются? Да это же зверинец! То дерутся, то переодеваются, как клоуны, то во сне сопли пус кают! На Бочатова посмотри! Прораб, дуб дубом! А какой важный ходит - государственный человек!

- Да пойми же ты, Вадим, дело не в том, что кто-то не же лает, чтобы ты стал депутатом. Они так решили, так и сделают. А ты, конечно, можешь отказаться, и вообще, делать все, что хо чешь. Но! - Чувалов поднял вверх палец. - Во-первых, ты останешь ся один, понимаешь, что это такое, да? А во-вторых, зачем им депутат, который слишком много знает? Он же может с трибуны сболтнуть лишнее, тем более, если у него скверный характер. Те перь понимаешь, что лучше согласиться. И через неделю, когда снова соберемся, сделать вид, будто ты всегда поддерживал это решение.

- Ты сегодня целый день против меня, Альберт, - Ерохин ос лабил узел галстука, глубоко вздохнул. - Ладно, черт с ними, с выборами, есть неделя, что-нибудь придумаем. Но ведь ты ещё ут ром стал спорить, чуть ли ни угрожал уйти... Ты хоть понимал, что говорить такое нельзя?

- А ты понимал, что собирался сделать?

- Что?

- Ребенка похитить! Знаешь, Вадим, я в такие игры не иг раю. Тебя оскорбили, ты отомсти, тут никаких возражений нет. Но ребенок - это уже лишнее.

- Так ни хрена ж не получилось, - ухмыльнулся Ерохин. - Мо жет потому, что ты предупредил?

- А ты все же решился на это?

- Ни хрена не получилось, - мрачно повторил Ерохин, ещё больше ослабляя узел галстука. - И уже девчонки нет дома, он её где-то спрятал. Попробуй найти! Нет, это не ты его предупре дил... Или кто-то другой, или он, сволочь, шибко грамотный ока зался.

- Ну и хорошо, что не получилось. Оставь это дело, Вадим, прошу тебя ещё раз.

- А то ещё раз пригрозишь уйти?

- У меня двое сыновей и трое внучат, Вадим.

- А моя сука толстая так и не смогла родить! Корова! - зао рал Ерохин. - И запомни хорошенько, Альберт, мы теперь связаны так, что до конца будем вместе. Понял? Просто так уйти нельзя. Можно только с музыкой. Честно тебе говорю, потому что люблю тебя, самый близкий человек ты у меня. Никого больше не оста лось... Слыхал, что Хайдуков и Бочатов про меня тут болтали вчера? Когда мы вышли из кабинета? Гады, подлецы, предатели! Чует мое сердце - хотят смыться. Но я их опережу! Так что, хоть ты не зли меня.