Королева любить желает (СИ)

— Да. Хорошая идея. Возьми на вооружение. На будущее, — согласилась я. — А сейчас это нам дало чуть ли не обезумевшего короля. Но почему сейчас? Ты можешь определить, сколько времени они находились в кабинете Фроста?

— Сложно сказать точно. Дело в том, что их нельзя размещать все одновременно. При этом каждый следующий подзаряжал остальные. Одно могу сказать точно: последним разместили диск на столе, он единственный, что не подзаряжался ещё не разу. Остальные не знаю.

— Почему нельзя размещать одновременно? — не поняла я.

— Ифор то же спрашивал. Это долго объяснять.

— А ты самую суть, не вдаваясь в магию.

— Как же без магии-то? — усмехнулся он, но начал объяснения: — Все эти заклинания действуют медленно. Для их полноценного влияния нужно время. Например, те же лекции. Пока идёт лекция, преподаватель спокойно читает материал, заклинание начинает действовать только ближе к концу, тогда и начинаются обсуждения. И эффект от лекции получается лучше, а после выхода из кабинета влияние на студентов прекращается, и через некоторое время всё возвращается в норму. Если проводить с ним рядом больше времени, то и воздействие будет более длительным. Как нам говорили, сколько времени ты был рядом с таким артефактом, столько же времени тебе понадобится, чтобы замолчать.

— То есть — исправь, если поняла неправильно, — сколько артефакт там лежал, столько теперь понадобится времени, чтобы Фрост пришёл в себя? А нельзя это воздействие как-то снять?

— Ну, в принципе, правильно. Хотя милорд не круглосуточно находился в кабинете, так что влияние пройдёт быстрее. И да, снять можно, но только тому, кто его наложил, к сожалению. У меня нет вообще никаких способностей к менталу, — развёл он руками.

— Я тебя поняла. Что ж, будем ждать…

Ждать пришлось недолго. Всего неделю…

Милон ещё пытался успокоить меня, но получалось плохо, ибо, как я поняла, самые яркие эмоции у Фроста вызывали я и Ифор. Именно нам Фрост высказывал своё фи при каждой встрече. И если в первый раз я держалась, прекрасно зная причину его такого красноречия, то следующие дни решила работать в своём кабинете, чем минимизировала встречи с Фростом. Зато Милону пришлось бегать между нами.

А на седьмой день Фрост сорвался, хотя эффект должен был проходить, и утром радостный Милон уже сетовал на то, как Фросту будет неудобно за всё высказанное. Я никак не стала это комментировать, потому что не знала, чего ожидать от королей.

17

Милон

Как я замучился за эту неделю с братом. Он был просто невыносим. Стоило хоть чему-то напомнить ему об Элен или Ифоре, как в него будто бес вселялся. Он начинал ругаться и даже швыряться вещами. Элен спряталась в своих покоях от него. И правильно. Мало ли чего он мог натворить. Только с каждым разом мне было всё тяжелее и тяжелее слушать обвинения в её сторону. В конце концов всё дошло до того, что он просто вызвал в кабинет Ифора.

— Вызывали? — прошёл внутрь после разрешения Ифор.

— Ты только не вступай с ним в полемику, — прошептал я, поглядывая на часто дышащего брата. А ведь ещё утром мне показалось, что его состояние улучшилось. Утром он был почти нормальным. Лишь слегка дерганым, но не рычащим. И вот опять…

— Ты любовник нашей жены? — рыкнул Фрост. Вот так вот. В лоб. Я даже глаза прикрыл, мысленно спрашивая: «Когда же это закончится?»

— Я люблю её, — спокойно ответил Ифор, смотря ему в глаза.

— Я не это спрашивал. Вы любовники?

— Мы любим друг друга.

— Брат, успокойся, — попытался я обойти стол, но он уже обходил стол с другой стороны. — Ифор, уходи, — приказал я, но меня проигнорировали.

— Я последний раз спрашиваю, — слишком быстро Фрост приблизился к Ифору. А я отметил про себя, что они не уступают друг другу ни в габаритах, ни во внешности. В смысле у Ифора, как и у Фроста, есть шрам на лице. Возможно, шрам Ифора не столь заметен, потому что расположен на скуле, а не пересекает глаз, как у брата. Но факт остаётся фактом. Они очень похожи.

— Да, — упал ответ, будто ударили по голове, выбивая воздух из лёгких и заставляя сердце замереть.

Не знаю, что в тот момент чувствовал брат, но у меня перед глазами поплыло. Почему-то в голове запульсировала только одна мысль: опоздал, упустил, сам виноват. Тут же всплыли не самые хорошие отношения родителей. Мама всегда выделяла младшего мужа, она его любила. Другим отцам доставались равнодушные или и вовсе жалостливые взоры. Как мне было обидно за отцов. Как я мальчишкой мечтал о том, чтобы у всех отцов горели глаза и улыбки. Нет, конечно, мне они все улыбались, но, когда взгляды были направлены не на меня (тогда ещё слишком маленького), в их глазах не было радости. И когда Элен начала вести себя хуже, чем мать, я просто был в ужасе.