Королева Марго

— Мой сокол унесся за фазаном, когда мы отстали, чтобы посмотреть на цаплю, государь, — сказал Генрих.

— И где же этот фазан?

— Вот он! Красивый петух, не правда ли? И тут Генрих с самым невинным видом протянул Карлу птицу, отливавшую пурпуром, золотом и синевой.

— Так, так! Ну, а почему же, заполевав фазана, вы не присоединились ко мне? — продолжал Карл.

— Потому, что фазан полетел к парку, государь. А когда мы спустились на берег, то увидели, что вы опередили нас на целых полмили, когда вы снова поднимались к лесу. Тогда мы поскакали по вашим следам, так как, участвуя в охоте вашего величества, мы не хотели от нее отбиться.

— А все эти дворяне тоже были приглашены на охоту? — спросил Карл.

— Какие дворяне? — с недоумением озираясь вокруг, переспросил Генрих.

— Да ваши гугеноты, черт возьми! — ответил Карл. — Во всяком случае, если кто-то и приглашал их, то не я.

— Нет, государь, но, быть может, это герцог Алансонский, — заметил Генрих.

— Господин д'Алансон! Зачем вы это сделали?

— Я? — воскликнул герцог.

— Ну да, вы, брат мой, — продолжал Карл. — Разве вы не объявили мне вчера, что вы — король Наваррский? Значит, гугеноты, прочившие вас в короли, явились поблагодарить вас за то, что вы приняли корону, а короля — за то, что он ее отдал. Не так ли, господа?

— Да! Да! — крикнули двадцать голосов. — Да здравствует герцог Алансонский! Да здравствует король Карл!

— Я не король гугенотов, — побледнев от злобы, сказал Франсуа и, бросив косой взгляд на Карла, добавил:

— И твердо надеюсь никогда им не быть.

— Глупости! — сказал Карл. — А вам, Генрих, да будет известно, что я считаю все это весьма странным.

— Государь! — твердо ответил король Наваррский. — Да простит меня Бог, но можно подумать, что меня подвергают допросу.

— А если я вам скажу, что допрашиваю вас, — что вы на это ответите?

— Что я такой же король, как вы, государь! — гордо ответил Генрих. — Что королевский титул дает не корона, а рождение, и что отвечать я буду только моему брату и другу, но никогда не стану отвечать судье.

— Очень хотел бы я знать, однако, чего мне держаться, хоть раз в жизни! — тихо сказал Карл.

— Пусть сюда приведут господина де Муи, — сказал герцог Алансонский, — и вы все узнаете. Господин де Муи, наверное, арестован.

— Есть среди арестованных господин де Муи? — спросил король.

Генрих вздрогнул от волнения и обменялся взглядами с Маргаритой, но это продолжалось одно мгновение.

Никто не отзывался.

— Господина де Муи нет среди арестованных, — объявил де Нансе. — Кое-кому из моих людей показалось, что они его видели, но они в этом не уверены.

Герцог Алансонский пробормотал какое-то богохульство.

— Ах, государь, да вот двое дворян герцога Алансонского, — вмешалась Маргарита, показывая королю Ла Моля н Коконнаса, которые слышали весь этот разговор и на сообразительность которых она считала возможным рассчитывать. — Допросите их — они вам ответят.

Герцог почувствовал нанесенный ему удар.

— Я сам приказал задержать их именно для того, чтобы доказать, что они у меня не служат, — возразил он.

Король взглянул на двух друзей и вздрогнул, увидав Ла Моля.

— Ага, опять этот провансалец! — сказал он. Коконнас грациозно поклонился.

— Что вы делали, когда вас арестовали? — спросил король.

— Государь! Мы беседовали на темы военные и любовные.

— Верхом? Вооруженные до зубов? Готовясь бежать?

— Отнюдь нет, государь; вы плохо осведомлены. Мы лежали в тени, под буком… Sub tegmine fagi.

— Ах, вы лежали в тени под буком?

— И даже могли бы убежать, если бы думали, что чем-то навлекли на себя гаев вашего величества. Послушай те, господа, — обратился Коконнас к легким конникам, — полагаюсь на ваше солдатское слово: как вы думаете, могли бы мы удрать от вас, если бы захотели?

— Эти господа и шагу не сделали, чтобы убежать, — ответил лейтенант.

— Потому что их лошади стояли далеко, — вмешайся герцог Алансонский.

— Покорнейше прошу извинить меня, ваше высочество, — ответил Коконнас, — но Я уже сидел на лошади, а мой друг, граф Лерак де Ла Моль, держал свою под уздцы.

— Это правда, господа? — спросил король.

— Правда, государь, — ответил лейтенант, — господин Коконнас даже соскочил с лошади при виде нас.

Коконнас криво улыбнулся, что означало: «Вот видите, государь!».

— Ну, а эти две запасные лошади, два мула, сундуки, которыми они были нагружены? — спросил Франсуа.

— Да разве мы конюхи? Велите отыскать конюха, который стерег их, и спросите его!

— Его там не было! — сказал взбешенный герцог.

— Значит, он испугался и удрал, — отозвался Коконнас. — Нельзя требовать от мужика такого же хладнокровия, как от дворянина!

— Все время одни и те же увертки, — скрежеща зубами, рявкнул герцог Алансонский. — К счастью, государь, я предупредил вас, что эти господа уже несколько дней у меня не служат.

— Как, ваше высочество! Я имею несчастье больше не служить у вас? — воскликнул Коконнас.

— Э, черт возьми! Кому это знать, как не вам, сударь? Ведь вы сами подали в отставку в довольно наглом письме, которое я, слава Богу, сохранил и которое, к счастью, при мне.