Королева войны

Две цветные линии тяжелой конницы встали на половине дальности выстрела из лука от первых деревьев. Но на левом фланге командир отряда Третьей Атаки принял другое решение, возможно, намного лучшее. Всадники остановились только на самом краю леса, стрелки вслепую послали стрелы между деревьями, и весь отряд соскочил с седел. Рыцари бросали копья и брались за мечи, арбалетчики поспешно натягивали тетивы, чтобы ворваться в лес с заряженным оружием. Легковооруженные имперские могли угодить в основательный переплет!

После неудачной атаки построение «забором» позволяло лишь один маневр — поворот кругом и поспешное отступление галопом. Но командиры отрядов Темной Чащи и Отдельного могли еще поднять своих всадников и поскакать к краю леса, так же как поступили солдаты из соседнего отряда.

Но ничего этого сделано не было.

Резкие звуки офицерских свистков раздались где-то за убогими хижинами деревушки. Сквозь узкие щели в забралах шлемов дартанские рыцари увидели настоящий муравейник — множество красных всадников, мчавшихся бесформенной кучей прямо на открытый фланг двойного «забора», в то время как другие толпы окружали деревню, явно желая зайти отрядам с тыла. После необычного наступления пехоты на тяжелую конницу последовало второе, еще более удивительное. Кто бы ни возглавлял этих солдат, он понятия не имел о построении клиньев и полусотен для атаки. Дартанские рыцари не могли знать, что на них несется легион пехотинцев, умевших ездить верхом, но все же лишь пехотинцев, собранных из всех патрулей, которые еще недавно перемещались по дартанским трактам. Эти солдаты совершенно ничего не знали о строе и сигналах легкой конницы, не в состоянии были выполнить простейший маневр — но тем не менее умели скакать галопом вперед, готовые обрушиться на две неподвижные линии и подавить их одной только численностью. Выстроившиеся «забором» войска без приказа начали разворачиваться в сторону атакующих; строй нарушался и ломался. Надтысячница Тереза вела сражение, постоянно застигая врасплох и дезориентируя противника, который вынужден был реагировать на множество одновременных и порой непонятных угроз. Прежде всего, однако, она была старым командиром конницы, как недавно вежливо сказал ее заместитель. Она знала, докуда могут дойти акалийские пехотинцы, чтобы успеть вернуться в лес, убегая от смертоносной атаки; точно так же она готова была указать острием меча место, где встанут тяжелые отряды, обескураженные безнадежной и опасной, мчащейся галопом в никуда скачкой. Ее удивило лишь смелое решение командира вражеского левого фланга, но ничего страшного пока не случилось, ибо можно было не сомневаться, что командующий лучниками надсотник не примет бой со спешившимся отрядом, скорее завлечет его глубже в лес, ожидая подкрепления. Он должен был его вскоре получить; Тереза уже послала гонца, лучше всего подходящего для бега по лесу, — мохнатого, в недавно сшитом красном дартанском мундире. Начиная сражение, надтысячница больше всего опасалась того, что уже первый отряд, который выйдет на берег, начнет формировать клин. Тогда ей пришлось бы сразу же нанести удар, что вряд ли предвещало победу. Но сперва возникли «заборы», которые легко было выстроить… Она рассчитывала, что именно так и будет.

Теперь же неповоротливые линии поломались. Сомкнутого, хотя и неглубокого, строя тяжелой конницы уже не было.

Со стороны брода мчалось одинокое «острие» отряда Неукротимых, пытаясь прикрыть атакой тылы «заборов». Из узкой расщелины поспешно выбирались воины пятого отряда. Несшиеся на всем скаку Неукротимые всей силой своих пятисот всадников могли прошить навылет беззащитных дартанских легионеров, имевших для обороны только скверные щиты и короткие мечи нехоты. Прошить навылет — но не более того. Если «острие» Неукротимых должно было проложить в беспорядочной толпе проход шириной в двадцать лошадей, оставляя позади сто трупов, то Тереза согласна была заплатить такую цену. Имелся лишь один способ остановить всех этих неумелых всадников в красных мундирах — пойти врассыпную и ввязаться в кровавую рубку.