Королевская кровь 1

Моя старшая сестра отняла руку, будто я была ей чужой, повернулась к тидуссу.

- У меня будут условия, которые не понравятся парламенту, подполковник.

Он неуловимо улыбнулся.

- Я очень рассчитываю на это, моя госпожа.

***********

Майло, конечно же, кое-что утаил. Рано или поздно информация о том, что

предполагаемый супруг будущей королевы – тот самый Кембритч, который повел себя с

младшей Рудлог, как бультерьер, дойдет до Ангелины. Но сейчас было важно не испортить

момент, а эта пикантная подробность могла не просто испортить – обрушить все его

усилия, свести их к минус бесконечности. Сейчас нужно было умолчать, а потом, когда

она уже увязнет во всей этой монархической суете – рассказать. И пусть рассказывает кто-

нибудь другой, не он. Вот, Минкен дипломат, пусть сам и разбирается.

Он вспомнил, как впервые в жизни орал на Кембритча, задавая один и тот же вопрос –

какого хрена он полез со своими проверками? Почему было просто не сообщить о своих

подозрениях и о письме мага? Почему не подумать мозгом, которого в тупой голове лорда

меньше чайной ложки, к каким политическим последствиям это может привести?

На самом деле он понимал, почему Люк решил сам дожать этот орешек. Это была его

охота, а он был слишком азартен и самолюбив, чтобы прийти к начальнику просто с

предположениями. Но это не отменяло того, что он чуть не пустил к демонам самое

важное дело в его жизни.

И еще кое-что его насторожило. Обычно ехидный и спокойный как мул, даже под

начальническим гневом, Кембритч, отпускающий покаянные шуточки в ответ на

выговоры, молчал. И выглядел каким-то потерянным. Молча выслушал его: «А теперь

пошел вон, лечиться», развернулся, и, сильно хромая, вышел. И Тандаджи нюхом старого

разведчика чувствовал витающую в воздухе недосказанность, сильно нервировавшую его.

Он не любил упускать что-то важное, а ощущение было именно такое.

Перед отлетом из Орешника Тандаджи вызвал с листолета руководителя группы

менталистов. И отдал приказ поработать с каждым жителем городка. Так, чтобы на рассказ

посторонним о семье Богуславских стоял надежный, но совершенно безвредный блок.

А Люк, приехав домой, первым делом набрал номер с кодом Лесовины и долго слушал

гудки, звонил снова и снова, пока трубку не сняли.

- Дом безумного мага, - мрачно проскрипел юношеский голос ему в ухо.

- Алмаз Григорьевич может подойти? Это Евгений Инклер, у меня важная информация.

- Он в лаборатории и ноги мне оторвет, если я его потревожу. Извините.

- Он вам ноги оторвет, если не потревожите, это я гарантирую. Слушайте, молодой

человек, и передайте в точности и прямо сейчас. Их нашли, и, скорее всего, через два-

четыре часа они будут в Высоком Совете. Думаю, им не помешает авторитетная

поддержка.

- Неееет, - протянул парень, - я в логово к Деду точно не полезу. Я не самоубийца.

Люк тихо втянул в себя воздух. Все-таки даже для его хваленой выдержки наступает

предел

- Как вас зовут, молодой человек?

- А вам зачем? – не сдавался практикант. Кажется, Люк стал понимать, почему для Алмаза

выбор между растением-людоедом и любимыми студентами был так непрост.

- Сделаете, что сказал – получите компенсацию за моральные страдания. Пятьдесят тысяч

руди. Клянусь Богиней.

Студент помолчал.

- Меня зовут Дмитро Поляна, я учусь в столичном Магунивере на седьмом курсе. Сейчас

все передам. Если останусь жив, ищите меня там.

Люк положил трубку, чувствуя, как разнылась проклятая нога. Сейчас в душ, а потом он

напьется. Со смаком и размахом. Завтра все уже будет по-другому.

Через два часа в кабинете ректора Магического Университета Александра Свидерского

открылось Зеркало, и оттуда шагнул самый невыносимый из всех его преподавателей. И

пребывал он отнюдь не в хорошем настроении.

- Отлично, все бестолочи здесь, - пробурчал он, окинув взглядом мирно пивших до его

прихода чай бывших учеников, а ныне ректоров, придворных магов и титулованных

ученых. Те смотрели на него, как на оживший ночной кошмар.

- Алмаз Григорьевич! – Виктория подскочила, бросилась к нему обниматься.

- Все такая же эмоциональная, - недовольно высказался старый маг, тем не менее

приобнял повисшую на нем выпускницу его лучшего курса. Виктория улыбнулась, а он,

обойдя ее, глянул на застывших с чашками мужчин.

- Я говорил, Свидерский, что твой образ жизни тебя до добра не доведет, - сварливо сказал

он, цепко оглядывая сильно постаревшего ученика. – Потом зайдешь ко мне, поговорим.

Мой кабинет не трогали?

- Нет, - Александр с трудом поднялся, пошарил в ящике своего стола, протянул ключ. – А

вы какими судьбами, Алмаз Григорьевич?

- Решил провести с тобой индивидуальный практикум по считыванию ауры, ученичок, -

ехидно отозвался старый кошмар, пролевитировав к себе ключ. – Но раз вы все здесь,

практикум будет групповой. Отправь птичку в Высокий Совет, там вот-вот появятся

девицы Рудлог, надо поприсутствовать, придержать дураков. Как каркнет – зови меня. Я

работать, пока не будет информации, не мешать, а то прокляну.

И он вышел из двери, оставив после себя неприятное впечатление, будто и не было этих

многих лет после выпуска, достижений, регалий и прочей чепухи, бледнеющей рядом с