Королевская кровь 2

Поверхность соседних гор с обеих сторон разделяла черная полоса, едва видимая в лесной

зоне и отлично – на снежном покрове, и теряющаяся где-то за склонами.

- Василина, - муж шагнул ближе, сжал ее плечи, - все в порядке?

- Д-да, - трясясь от холода, проговорила она, и он напрягся, взял ее за руку.

- Ты вся ледяная, малышка. Надо заканчивать. Попробуем завтра.

Губы ее онемели, а застрявшую в камне руку она уже не чувствовала, тело кололо

иголочками, будто сведенное судорогами. Голова кружилась, и ей стало казаться, что она

слышит довольное чавканье, будто камень решил выпить всю ее кровь и закусить ее

жизнью.

- Н-не могу достать ладонь, - прошептала она, едва шевеля губами и Байдек увидел, что

губы у нее совершенно синие. – Он не пускает.

- Линия должна замкнуться на севере, - обеспокоенно сказал Старов, шелестя свитками. –

Пока не замкнется, Стена не восстановится.

- Плевать я хотел на Стену, - проревел ее медведь, она сумела повернуть немного голову и

увидела, как он хватает огромный молот, которым расчищали завалы перед тем, как они

пришли сюда. Камень теплел, пульсировал слабее, но продолжал удерживать ее ладонь, на

его поверхности волнистые линии и кружочки перестраивались в какой-то новый рисунок, но она никак не могла понять, что же там изображено, потому что перед глазами прыгали

красные и черные пятна, и она чувствовала, что сейчас свалится.

- Не делайте этого! – крикнул Старов. – Это единственный шанс спасти Рудлог!

- Ценой жизни моей жены? – рыкнул Мариан, перехватывая молот и направляясь к ней.

Сановники, столпившиеся у артефакта, расступились перед ним, и он замахнулся, вмазал

по обрызганной кровью плите, целясь подальше от ее ладони. В глазах темнело, а она

смотрела на его руки со сбитыми до крови костяшками пальцев, обхватывающими

толстую рукоять молота. Камень застонал, завибрировал, в руки Мариана ударило отдачей, выворачивая суставы до боли, но он снова замахнулся, снова ударил. Камень задрожал и

словно нехотя, с чавканьем, выпустил ее ладонь, и Василина, лишившись опоры, начала

терять сознание.

Она уже не видела, как гудящий камень вспыхнул золотом, и по черной полосе вверх

поднялась полупрозрачная блестящая стенка, выгнутая полукругом, как чаша стадиона.

Стена замкнулась. Маги перенесли королеву, которую крепко держал на руках муж в

лазарет, где диагностировали серьезную кровопотерю и положили на переливание плазмы.

А барон Байдек, убедившись, что супруге больше ничего не угрожает, отправился к живо

обсуждающим произошедшее магам и спокойным голосом пообещал, что если его жена

еще раз будет подвергнута такой опасности, в лазарете она будет лежать не одна.

Он и без объяснений и извинений пятерки понимал, что предугадать случившееся было

невозможно, и что не виноваты ни маги, отнесшиеся к этому как к уникальному

эксперименту, ни сановники, ни граждане страны. Понимал, что ведет себя совсем не

хладнокровно и неподобающе. Но за сегодняшний, первый день ее правления, уже второй

раз пришлось биться за жену. И, судя по всему, этот раз был не последний.

Ангелина

- Если ты сейчас же не спустишься, - прокричала она сквозь порывы холодного и

влажного воздуха, - я начну искать туалет прямо на твоей спине!!!

Дракон словно не обратил внимания на ее слова, да и она не была уверена, что он ее

слышал или понимал. Дышал он тяжело, крылья ходили вверх-вниз уже гораздо

медленнее, но он упорно нес ее на юг, и под ними начинались предгорья Милокардер.

Летели они уже часов шесть, и терпеть, даже на фамильном упрямстве, уже было

невозможно.

Принцесса замерзла, хоть и распласталась на горячем драконьем теле, стараясь вжаться в

него, и все тело затекло. Просить ящера об остановке было глупо и неловко, но в такие

моменты о какой гордости может идти речь?

Она уже передумала все, что могла, о своем похищении, и никак не могла сообразить, откуда в столице, да и вообще в мире, взялись давно ставшие легендой ящеры. Волшебные

сказки рассказывали разное, похищенные девицы там тоже фигурировали, равно как и

спасающие их из пещер рыцари, пронзающие крылатых злодеев копьями и увозящие

благодарных невест и немалые сокровища, накопленные ящерами, на гривастых

богатырских конях. Но самой стать героиней сказки оказалось совсем не весело и ни

капельку не волшебно. И Кембритч в доспехах и с копьем как-то не представлялся. Хоть

он и пытался ее защитить, но, похоже, пули драконью шкуру не взяли. А жаль.

И зачем она им нужна? В сказках как-то упускалась мотивация драконов, предполагалось, что каждый дракон спит и видит, как он похищает девушек. Сожрать? Так в Иоаннесбурге

много девиц, помоложе и посвежее, зачем им именно ее мясо? Получить выкуп? Так,

вроде, в сказках говорят, что у ящеров у самих столько золота, что удивительно, зачем им

кого-то похищать – по идее девицы должны сами табунами приходить к пещере, жаждя

осчастливить дракона своим присутствием. Может, ее «заказали» не желающие

восстановления монархии? Так и здесь они просчитались – корона выбрала Васюшу, и

ящер это должен был видеть и тогда похищать уже ее сестру. Кстати, вот Мариан в

доспехах смотрелся бы вполне органично.