Королевская кровь 2

в ванну, на ходу сбрасывая туфли. На вырванном из тетради листе была быстрыми

штрихами нарисована ее потешная физиономия, с огромными клыками, сведенными в

кучку глазами и вставшими дыбом волосами. И, чтобы она точно не ошиблась в

идентификации персонажа, снизу неровным почерком было приписано «Кусака Злобная.

Подвид: очень красивая».

Виктория выбросила листок в корзину и забралась в душ. Надо было попытаться

выспаться, завтра у нее стояла первая пара.

Алина все-таки задремала к концу праздника на коленях рассказывающего ей про свою

матушку и про предстоящую военную службу Матвея, и тот, как ребенка, на плече, донес

ее в ее комнату. Это она уже помнила совсем смутно. Растянулась на кровати прямо в

одежде и заснула, а в ушах еще стоял шум гулянки и песни пьяных студентов.

Максимилиан Тротт отвел последнюю пару и, пока студенты выходили из помещения,

собрал со стола материалы и протер доску. Он был доволен – откровенно слабых

слушателей было всего ничего, и все они вылетят на первом же зачете. Те, кто останутся, будут тоже постепенно отсеиваться, пока не останется несколько человек, таких же

влюбленных в науку, как и он сам.

И тогда, возможно, он подумает о том, чтобы наконец-то взять учеников.

Или не подумает. Гадать, что будет с ним через несколько лет, бессмысленно.

Но он даже был благодарен Алексу, что тот затеял всю эту авантюру с ловлей демонов, потому что не преподавал очень давно и забыл, как ему это нравилось.

Он вышел из лектория, готовясь снова увидеть у двери сидящую на полу Богуславскую с

ее синими от холода коленками, но ее не было.

«Неужто сдалась?» - он почувствовал удовлетворение, приправленное, однако, некоторым

разочарованием. Впрочем, это к лучшему. Он стал уставать от ее косичек и очков,

постоянно мелькающих где-то рядом.

Макс не любил навязчивых женщин и давящих на жалость девочек. Впрочем, людей он

вообще не особо жаловал. Исключением были его друзья.

Он прошел по холлу первого этажа, опустевшему после окончания занятий, свернул в

коридор. Стены после пар переливались радужной волной – несколько тысяч юных магов

на практиках создавали такой кумулятивный заряд, оседающий на древних стенах, что

давным-давно здание было зачаровано на послеобеденное «самоочищение» от излишней

магии. Накопленный за день магресурс «сливался» по стенам в преобразователь и

превращался на выходе в электричество.

И, надо сказать, университет благодаря этому сильно экономил на коммунальных

платежах.

- А ну стой, злодей! - прогромыхал голос слева, и профессор Тротт повернулся голову и

увидел старого знакомца-камена.

- Здравствуйте, Аристарх, - вежливо сказал он, останавливаясь. К концу седьмого курса

имена каждого из ста семидесяти каменов студенты знали назубок. А Макс всегда

отличался хорошей памятью.

- Вежливый, ишь ты, - прогудел недовольный голос из-за его спины. – Прям и не скажешь, что на самом деле гад бездушный.

- И вам здравствовать, Ипполит, - с иронией произнес Макс. – Чем я провинился,

уважаемые?

- Тем, что на свет родился, - глумливо захихикал камен в рифму, но Аристарх шикнул на

него «Не отвлекайся, старикашка!»

Ипполит сразу же состроил важное и суровое лицо.

- Мы тут с Ариком, понимаешь, вспоминали, вспоминали, и вспомнили. Был пятьдесят лет

назад один случай. В энтом самом коридоре. Когда некие семикурсники, упившиеся

самогону, договорились наколдовать в кабинет тогдашнему ректору зубастых жаб. И то ли

перепутали чего, то ли недоучками были, что скорее, но жабы те пожевали до

непотребного состояния практически законченную монографию ректора.

- И? – невозмутимо процедил Макс. Веселое было время, да.

- А мы ведь вас не выдали, Максимушко, - тоном опытного шантажиста протянул сзади

Аристарх. - А то б не закончили вы сие заведение. А сейчас подумали – Алмазка тут

бывает, будет весело поделиться. Он ведь монографию-то так и не восстановил, бедолага.

Все грозился поймать жабоделов и заставить писать заново, замуровав в кабинете. Нрав-то

у него нелегкий, у сердешного.

- Все, я посыл понял, - перебил издевающегося камена профессор Тротт, стараясь не

смеяться – уж слишком забавны были эти морды. – Что вы хотите?

- Прекрати над девчонкой измываться! - гаркнул Аристарх, и гулкое эхо прокатилось по

пустому коридору. - Довел бедняжечку, она аж полы моет у старшего курса, чтоб ей твой

предмет объясняли. В библиотеке просиживает, а девка молодая, ей гулять надобно,

воздухом дышать! На полу сидит, отморозит себе женское, кто ей детей потом сделает, ты?

Лицо лорда Тротта из недоумевающего постепенно становилось понимающим, а потом и

раздраженным. А камен продолжал, подвывая на особо прочувственных местах:

- Ууусушил молодицу дочерна уууже, и емууу хоть бы хны – рожу тяпкой и шагает мимо!

Слезы девичьиии его не трогают! Довел – доучилась, на зачет сегодня не пришла! Мало

тебя пороли, мало!

- Кхе, кхе, - прокашлялся Ипполит, - Арик, в университете порку уж четверо веков как

отменили.

- Неважно! – слезливо отрезал голосящий. – Пусти Алинку на занятия, а то хуже будет!

- Так это она вас подговорила? – ледяным голосом спросил лорд Тротт, и древние