Королевская кровь 5

   Отстрелявшись и совершив положенные ритуалы, народ впадает в сомнамбулическое состояние и разминается горячительным – тренируется перед праздником. А у врачей и виталистов в январе наступает горячая пора. «Пора идиотов на колесах», - называют ее мои коллеги, и я покривлю душой, если скажу, что не согласна с ними.

   С аварий людей привозят потоком, и сложных сразу отправляют на операции. Эльсен становится вдесятеро раздражительнее и невыносимее, синяки под глазами увеличиваются на пол-лица, пачки сигарет улетают за день. А когда остаешься на ночную смену, потому что коллеги не справляются с потоком, и когда спишь в раздевалке по соседству с ассистентом Эльсена и парой медбратьев, свалившихся после трех суток без сна – начинаешь ненавидеть людей еще активнее.

   Главврач пытался настоять, чтобы я уходила домой сразу после окончания рабочего дня.

   - Вы же понимаете, - толковал он мне, поймав в курилке, - Марина Михайловна, я не могу допустить, чтобы вы тут в обмороки падали.

   - Олег Николаевич, - раздраженно ответила я, - я прикреплена к Эльсену. И если он в своем возрасте сутки проводит на ногах, то с какой стати я должна бросать его? Или вы думаете, я сюда развлекаться пришла?

   Судя по его взгляду, именно так он и думал. Принцесса, по какому-то капризу решившая работать.

   Я по телефону предупреждала Василину, что задерживаюсь или остаюсь на ночь. Я вообще вела себя как примерная наказанная девочка.

   В первый раз она осторожно сказала:

   - Поклянись мне, что ты точно в больнице, а не смываешься так из-под надзора.

   - Конечно, смываюсь, Вась, - я честно попыталась снизить едкость тона. – Лучше уж отмывать кровь в операционной, чем сидеть под домашним арестом. А если ты мне не веришь – спроси у крокодила Тандаджи. Уверена, у него на каждый мой шаг есть отчет.

   Родных я почти не видела. В те дни, когда успевала спать дома, даже ужинать не могла – в полусне принимала душ и валилась в кровать. Бедный Бобби, кажется, забыл, как выглядит хозяйка – или его пугал запах лекарств и мой всклокоченный вид – но встречал пес меня храбрым лаем из-под кресла.

   Он, увы, рос немного трусливым.

   На трубке копились пропущенные вызовы от Марта. Я улучила момент между операциями, налила себе кофе, и отзвонилась ему – а то станется еще проверить, где я, а Эльсен за Зеркало в операционной пришибет и меня, и друга, каким бы крутым магом он ни был.

   - Я в немилости у тебя, высочество? – осведомился он смешливо, и от этого тепла моментом ушли и раздражение, и усталость.

   - Я в аврале, - я глотнула кофе и прислонилась виском к холодной плитке сестринской, - очень много работы, Март. Так что готовься в конце января меня жалеть и гладить. Пока мне не продохнуть.

   - Это я всегда готов, - откликнулся он. – Совсем плохо?

   - Да нет, - я с удивлением прислушалась к себе и поняла, что не кривлю душой. – Мне это нравится, Мартин. Но тяжело, да. Сплю очень мало. Ничего, после праздника пойдет на спад.

   - Погоди-ка, - он чем-то шебуршал, звенел. – Не двигайся с места.

   Я посмотрела на часы – еще пять минут и нужно идти. Но уже открывалось Зеркало.

   - Смешные тут щиты, - сообщил Мартин и протянул мне несколько пузырьков из темного стекла. – На, все, что у меня было. Это тоник. Делает даже из уставшей клячи призовую кобылу. Бери, я у Макса еще выклянчу. А вообще у вашего Зигфрида должны они быть. Просто он в благородной рассеянности, видимо, не заметил, что принцесса на нежить похожа.

   - Я ржать от него не начну? – я с сомнением потрясла один из пузырьков. Внутри колыхалась плотная жидкость. Открутила, понюхала – пахло свежескошенной травой.

   - Нет, - с почти искренним сожалением ответил Мартин и ухмыльнулся, - у Макса напрочь отсутствует чувство юмора, поэтому тоник только тонизирует. Выпей, Марина.

   - Слушаюсь, - я выдохнула и заглотила содержимое пузырька. Сладковатое, приятное. В глазах тут же посветлело, и голова перестала ныть. И слабость в мышцах прошла – наоборот, тело наполнилось такой пузырящейся, радостной бодростью, что я могла бы прямо сейчас отправиться в клуб и протанцевать до утра.

   Но вместо танцпола светила операционная.

   - Ты мой герой, - простонала я и закрыла глаза. – Спаситель! Принеси мне еще, идеальный мужчина, пока я не имею времени подвергнуть Зигфрида пыткам. Поделюсь с врачами.

   Мартин потянул меня со стула, взъерошил волосы.

   - Ночью ограблю Макса и завтра принесу. Заметь, ради тебя рискую быть испепеленным злым колдуном.

   Я хихикнула, крепко-крепко обняла его, вжалась в свитер носом.

   - Мне нужно идти. Я так рада тебя видеть, Март. Так рада!

   - И я рад, - заключил он со смешком. – Норму обниманий и помощи близким на сегодня выполнил, теперь можно снова идти ненавидеть придворных.

   Все-таки мы с ним очень похожи.

   Мартин ушел в Зеркало, а я отправилась искать Эльсена. Впереди была трудная миссия – уговорить старого ворчуна выпить тоник.

   И о пропущенном вечере органной музыки я вспомнила только через несколько дней. Все равно не смогла бы пойти. Честно говоря, я и о Люке-то не вспоминала. Да и вообще ни о ком.

   Он сам напомнил мне о себе.