Королевская лилия

– Алексей Петрович, вы думаете, я не понимаю, что это… плохо?

– Понимаешь? А мне кажется, ты совсем ничего не понимаешь! – заорал он. – Да твоей везучести осталось от силы месяц! Таких, как ты, вычисляют на раз! А потом – реальный срок и тюрьма! Тюрьма!

– Но пока у меня все получалось!

– Да они просто связи твои отслеживают, идиотка! Чтобы взять не тебя одну, а всю сеть распространителей! И этого обалдуя Олежку в том числе! Возможно, за вами придут уже завтра!

Оля зарыдала так громко, что он даже отпрянул от неожиданности.

– Не хочу! Не хочу! Не надо! Мамочка!

Весь его гнев как рукой сняло. Глупая наивная девочка! Ну что мне с тобой делать?

Алексей поднялся и вышел за порог. Прислушался. Ни звука. Возможно, время еще есть. Он отошел подальше, достал телефон и набрал нужный номер.

Оля вышла, когда он докуривал вторую сигарету.

– Ну и что мне теперь делать? – тусклым голосом спросила она, не решаясь подойти.

– Иди домой и постарайся, чтобы никто не видел твоего заплаканного лица. И… синяка тоже. Олегу ни слова.

– А… мешочки?

– Останутся у меня.

– Вы их… в полицию отдадите?

– Нет.

– Если мы с Олежкой закладки не сделаем, они узнают и…

– А они – это кто? Ты их знаешь?

– Нет, конечно. Я только Олежку.

– А Олежка? Знает?

– Кажется, одного. Старшего в нашем районе.

– Имя называл?

– Он говорил – Старший! И все!

– Ладно, Оля. Иди.

– Так вы нас не сдадите?

– Ничего обещать не могу, но постараюсь, чтобы для вас все закончилось более или менее благополучно.

– А как вы это сделаете?

– Все, Оля! Не доставай меня! Я и так зол до невозможности!

Оля повернулась и поплелась прочь.

Бедный заяц.

Еще пару часов Округин вел переговоры с разными умными людьми. В конце концов о главном договориться удалось. Олю и Олега постараются не трогать. Со старшими всех мастей разберутся. Уже начали. Он посмотрел на часы.

Три ночи. Ну и денек выдался!

Курить не было сил, хоть и хотелось.

Завтра, вернее, уже сегодня, он поедет в город и доведет дело до конца.

А потом отправится в отель и будет ждать Полину. Аполлинарию.

Свидание

Все утро Полина помогала составлять меню торжественного обеда, который предполагалось закатить в честь юбилея Ады Львовны. Потом под диктовку матери и тетки Альбины Михайловны, которая больше мешала, писала список продуктов. После обеда, не зная, куда себя деть, сходила на речку. Там в шезлонге проводила большую часть времени Анжела. Она тут же пристала с предложением съездить на машине Дибичей в город и прошвырнуться по магазинам. Разумеется, не продуктовым. Помощь Анжелы в подготовке к юбилею сводилась к выбору достойного сего торжества наряда. В перечень необходимого, кроме платья – «коктейльного или в пол, как ты думаешь?» – входили еще туфли на платформе. Как все это вязалось с дачным застольем, представить было сложновато.

Полина, вежливо отвязавшись от невестки, вернулась в дом, и там, в своей комнате, в сотый раз стала ругать себя за опрометчивость, с которой согласилась пойти, нет, поехать на свидание к малознакомому мужику, пусть даже и внуку Макара Ивановича. Лучше всего было позвонить этому Алексею Округину и, сославшись на некие важные дела, от встречи отказаться. Тем более что назначать приличной девушке свидание в отеле, было не просто моветоном, а… несусветной пошлостью! Полина уже схватила телефон, но вспомнила, что номера Алексея у нее нет. Отлично! Следовательно, отказаться невозможно! Полина походила из угла в угол и, наконец решила, что поедет, но наряжаться не будет. Она надела повседневное платье, туфли без каблука, посмотрела в зеркало, подумала еще немного и распустила волосы. Не для него, конечно, а просто так.

Ехать в город пришлось на автобусе. Папе понадобилась машина, электричка ходила только утром и вечером, поэтому выбора не было. Ну что ж. Автобус – не худший вариант. Днем он был заполнен едва наполовину, нашлось даже свободное место на последнем ряду. Расположившись, Полина расправила платье и в сто первый раз задумалась о природе своего мандража, который мучил ее даже не с утра, а со вчерашнего вечера. Приглашение на свидание – не повод для мучительных переживаний. Ей не пятнадцать лет, и свидание у нее не первое и даже не второе. Мужчины в ее жизни случались регулярно и вроде бы даже приглашали на свидания. Некто по имени Бронислав целых два года заполнял ее жизнь, пока она не послала этого местечкового Казанову к черту. Потом еще год Казанова клянчил, умолял о прощении и таскался за ней, пока не опротивел окончательно. Скоротечные привязанности также имели место. Одна даже тянула на то, чтобы называться «африканской страстью». Одним словом, Полина была уверена, что имеет все основания считать себя женщиной опытной и искушенной. Однако в этот раз ее уверенность дала очевидный сбой. Какова же причина? Полина потерла лоб, как делала всегда, когда хотела активизировать мыслительный процесс.