Королевская тайна

Фибс отошел в сторону, но всего на полшага: а вдруг повезет и Маргарет, протискиваясь мимо, заденет его грудью? Однако госпожа Уизердин молча взирала на него до тех пор, пока привратник не освободил весь дверной проем.

– Так-то лучше, братец.

Маргарет быстрым шагом поднялась наверх. Она вообще придерживалась невысокого мнения о мужчинах в целом, включая и собственного мужа, но так уж повелось, что ее презрение, как и все на свете, имело свою градацию, и Фибс в этой иерархии пресмыкался где-то на самом дне.

Госпожа Хэксби попросила Маргарет приглядывать за квартирой, пока она во Франции. Бреннан регулярно бывал в чертежном бюро, но жилые помещения располагались этажом ниже, и туда чертежник войти без приглашения не мог. Джейн Эш в отсутствие хозяйки отослали жить к матери, однако служанка должна была приходить каждый день, чтобы проветрить помещение, а также заштопать и постирать летние портьеры и полог для кровати.

Обычно Маргарет появлялась здесь после обеда, во время послеполуденного затишья, когда основная часть дневной работы уже выполнена. Но сегодня она заглянула на Генриетта-стрит пораньше. Приближаясь к двери гостиной, Маргарет услышала медленный стук шагов, разносившийся по комнате. Она остановилась в коридоре и прислушалась. Сначала шаги направлялись в одну сторону, потом стихли, а через некоторое время раздались снова. Такое чувство, будто человек в гостиной прохаживался из одного угла в другой, время от времени останавливаясь, чтобы перевести дух.

Маргарет распахнула дверь настежь. Посреди комнаты застыла как вкопанная Джейн Эш. Служанка была затянута в один из хозяйкиных корсажей, отчего ее тщедушное тельце стало еще тоньше обычного. Обута Джейн была в туфли Кэт, изготовленные из мягкой ажурной кожи, с шелковой подкладкой и острыми, зауженными книзу каблуками. Джейн эти туфли были велики. На шее служанки, прикрывая то место, где находился бы бюст, сочти природа нужным наделить им Джейн, была повязана косынка с широкой кружевной каймой.

– Ну и как это понимать? – тихо произнесла Маргарет.

Джейн уставилась на госпожу Уизердин с разинутым ртом, однако не сумела выговорить ни слова и опять его закрыла. Бледные щеки залила такая яркая краска стыда, что веснушек стало не видно.

С поднятой рукой Маргарет надвигалась на Джейн. Обе знали: пока госпожа Хэксби в отъезде, главная в доме Маргарет. В ее власти устроить Джейн трепку или даже рассчитать нерадивую служанку.

Подойдя ближе, госпожа Уизердин обратила внимание на косынку, вернее, на кружево, украшавшее кайму. Достаточно дойти до Стрэнда и Новой Биржи, чтобы убедиться, что простое слово «кружева» никоим образом не передает всего изобилия и разнообразия подобных изделий. Маргарет на глаз определила, что это кружево на редкость искусной работы, – скорее всего, оно из Фландрии: кайма цельная, и тонкая ткань превосходного качества. Такую красоту не положено носить честной служанке четырнадцати лет от роду, чье жалованье составляет в лучшем случае три фунта в год, причем бо́льшей частью денег распоряжается ее мать.

– И где же, скажи на милость, ты взяла такое кружево, воровка малолетняя?

– Я не… Это подарок! – вскричала Джейн и прижала руку к груди, будто пытаясь защитить драгоценное кружево. Сбросив туфли – одна завалилась набок, – девчонка попятилась. – Ей-богу, я ничего не украла!

– Кто же станет делать такие подарки девице вроде тебя? Сколько оно стоит? Шиллингов десять? Или целый фунт?

– Не знаю… Но он правда мне его подарил.

– Кто – он?

– Голландец.

Тут Маргарет стремительным движением ухватила Джейн за шиворот и как следует тряханула.

– Какой еще голландец?

У Джейн подогнулись ноги. Служанка осела на пол и разрыдалась, зарывшись лицом в ковер и сжавшись в комок из чужого шелка, слоновой кости, кожи и кружева.

* * *

После закончившегося ничем утреннего визита на Слотер-стрит я по поручению лорда Арлингтона отправился на встречу с капитаном торгового судна, недавно вернувшегося из России: по пути он видел голландские военные корабли, маневрировавшие в Северном море, примерно в десяти милях к востоку от Лоустофта. Сочтя представителя милорда более важной птицей, чем я был на самом деле, капитан угостил меня очень вкусным обедом в таверне «У Локетта» возле Чаринг-Кросс.

Засидевшись там дольше, чем рассчитывал, я пошел домой, чтобы захватить кое-какие документы. На стук открыл Сэм. К моему удивлению, Маргарет стояла в коридоре вместе с ним.

– Слава богу, вы пришли, хозяин, – выпалила служанка.

И с такой резвостью поспешила мне навстречу, что я грешным делом подумал, будто она хочет заключить меня в объятия. Со дня смерти Стивена прошел уже почти месяц, однако Маргарет до сих пор толком со мной не разговаривала, лишь отвечала на прямые вопросы. Служанка резко остановилась примерно в ярде от меня.

Я перевел взгляд на ее мужа. Оба были торжественно-серьезны.

– Голландец, – начала Маргарет. – Этот дьявол…

– Кто? Ван Рибик?