Королевский крест

— Тебе виднее, — рассмеялся Крылов.

— С моей стороны все сделано, как договаривались.

— Значит, все в порядке. — Никита крепко пожал Сватову руку: — Сергей, еще раз спасибо, что согласился нас приютить.

— О чем ты говоришь? Играй на здоровье! — И, воспользовавшись тем, что Цвания уже направился в главный зал, Сватов негромко добавил: — Эльдар все как надо сделал, умно. За вас, ребята, вся Москва болеет. Главное — выиграйте, а в обиду не дадут. Давиду и его сородичам пора напомнить кое-какие правила.

— Спасибо.

— Удачи!

Сватов предоставил в распоряжение гостей один из конференц-залов «Вышки». Мебель и оборудование из помещения убрали, в центре установили круглый стол, в углу — бар, вдоль стен — несколько кресел для болельщиков, и все. Ничего лишнего. Функции бармена выполнял охранник, его напарник стоял у дверей: по правилам, покидать комнату игрокам запрещалось. Третий сотрудник службы безопасности пока маячил за спиной Сватова.

— Сначала знакомства или дело?

— Дело.

— В таком случае прошу сюда.

Эльдар и Какадзе, помощник Давида, подошли к столу и раскрыли стальные кейсы. В них лежали не деньги, как подумал Федор Федорович Копытов, а документы. Бумаги на игорные дома. Приглашенный юрист по очереди просмотрел пакеты, кивнул: все в порядке, закрыл кейсы, вернулся в свое кресло, поставил чемоданчики у ног. Возле него сразу же оказался один из охранников Сватова. Точка невозвращения пройдена. Документы переданы третьему лицу, и теперь их возьмет в руки только победитель, тот, кто выйдет из зала владельцем двух казино.

Никита перехватил взгляд Ахметова, уверенно усмехнулся. Эльдар чуть кивнул и направился к бару.

— Это тебя мы ждали? — Копытов посмотрел на Крылова без особого дружелюбия.

— Спасибо за терпение, — улыбнулся Никита.

Цвания выразился предельно точно: «сказочный типаж». Невысокий, похожий на обезьянку Копытов нарядился в смокинг(!), который совершенно сверхъестественно сочетался с красной банданой и татуировками, ползущими по шее и рукам. Для чего Федор Федорович оделся так, осталось для Никиты загадкой. «Звезда вечеринки? А бандит ли он?» Напарник Копытова выглядел еще более экзотично: кожаные штаны, кожаный жилет, кожаная куртка и — тоже! — красная бандана на голове. Стоит ли упоминать о густо покрывающих тело татуировках? Пахло от здоровяка не очень приятно, и, видимо, поэтому люди Сватова отвели его в самый дальний угол зала, где и оставили наедине с бутылкой виски.

— Да, мы терпели, — после паузы буркнул Копытов. Подумал и указал на одну из лежащих на столе стопок: — Мои фишки.

— Прекрасно, — вздохнул Крылов.

— На деньги поменял, — уточнил Федор Федорович.

— Не сомневаюсь.

Маленькие глазки татуированного игрока забегали, судя по всему, он исчерпал все возможные темы для разговора. И, желая продолжить приятное знакомство, Копытов извлек из кармана брюк плоскую фляжку и отвинтил крышку:

— Выпьем?

Запахло не самым дорогим в мире виски.

— Не сейчас, — вежливо отказался Никита.

— Вы уже познакомились? Отлично! Кит, пойдем, я познакомлю тебя с остальными, и будем начинать. — Сватов посмотрел на часы. — Мы выбились из графика.

Сосущий фляжку Копытов попытался что-то сказать, но его никто не слушал.

— Эдуард Чех и Пьер Зелински. Рекомендую — Никита Крылов.

Чех оказался полненьким, среднего роста и каким-то… незаметным. Все в нем было обычно: неброский костюм, никакая внешность, незапоминающиеся манеры. Ничего. Подобные люди стираются из памяти максимум через пять минут. Зелински на его фоне выглядел настоящим мачо: ярким и стильным. Высокий, стройный Пьер был обладателем роскошной черной шевелюры — густая копна до плеч, — аккуратных усиков и тонкого, хищного носа. Отличный костюм, отличная фигура, отличные манеры, лоск Зелински вполне годился для круизных лайнеров.

— Для меня большая честь познакомиться с вами, Никита. Мои друзья из Монте-Карло много рассказывали о вас. Вы настоящий игрок.

— Благодарю.

— С удовольствием сыграю с вами, — буркнул Чех.

— Взаимно.

— Хотя, признаться, время выбрано не самое удачное, — улыбнулся Пьер.

— Что вы имеете в виду?

— Рано, — пояснил Зелински. — Обычно в полдень я только просыпаюсь.

На том, чтобы играть днем, с двенадцати до шести вечера, настоял Ахметов. Никто не станет затевать бучу в разгар дня: в солидном бизнес-центре любое происшествие сразу же выплывет наружу и попадет в газеты. Еще одна, помимо Сватова и третейского судьи, защита от возможных провокаций со стороны Цвания.

— Да, время не самое подходящее, — согласился Крылов. — Я сам еле проснулся.

— А я ваще с шести утра на ногах, — похвастался Федор Федорович.

— Можно только позавидовать…

Никита собирался добавить одно едкое замечание, объясняющее причины столь раннего пробуждения Копытова, но не успел: в центр зала вышел Сватов.

— Господа, прошу внимания!

Игроки подошли к столу, их сопровождающие разместились в креслах вдоль стен.